Весь Хайнлайн. Угроза с Земли - [22]

— Что ты еще задумал? — подозрительно поинтересовался Ван Клик.

— Да ничего я не задумывал. Я приеду один, без оружия, буду скоро, как только позволит машина.

— А твои люди?

— Пока я не вернусь, они останутся здесь. Не веришь — можешь выставить наблюдателей.

Где-то с секунду Ван Клик мялся с ответом, с одной стороны, раздираемый страхом угодить ненароком в капкан, с другой — желанием видеть, как бывший шеф приползет к нему на коленях умолять об условиях сдачи. Наконец с недовольным видом он согласился.

Гейнс дал инструкции Дэвидсону и рассказал ему, что он собирается делать.

— Дейв, если через час я не вернусь, действуй по своему усмотрению.

— Будьте осторожны, шеф.

— Постараюсь.

Гейнс отослал водителя патрульной машины, вывел ее на насыпную дорогу, развернулся на север и дал газ. Несмотря на двести миль в час, с которыми мчалась машина, первый раз у него появилась возможность собраться с мыслями.

Положим, его план удастся, но и в этом случае после победы многое придется менять. В первую очередь надо сделать выводы из двух тяжелых уроков; мысли о них крепко сидели в мозгу словно вонзившиеся занозы. Первое, что придется сделать — это установить на полосах перекрестную блокировку, чтобы в случае резкого расхождения скоростей, примыкающие ленты ускорялись бы или тормозили. То, что произошло на Двадцатой, не должно повториться.

Но с этим просто, это задача техническая. Главная проблема не в этом, главное — подбор кадров. Разумеется, отборочные тесты должны быть улучшены, они должны гарантировать, что на транспорте будут работать только сознательные, понимающие свою ответственность люди. Но черт побери, ведь считалось, что именно это и гарантируют нынешние тесты. Улучшенный метод Хамма-Уодсворта — Бертона еще ни разу не приводил к ошибкам. Во всяком случае, до сегодняшних событий в секторе Сакраменто. Непонятно, как Ван Клику удалось склонить к мятежу такое количество проверенных на тестах людей? Это просто немыслимо!

Без серьезной причины хорошо подобранный коллектив не выйдет из равновесия. Поведение одного человека еще может не поддаваться прогнозам, но когда их большое количество, они надежны словно числа или машины. Они подчиняются законам статистики, их действия можно измерить, проверить, классифицировать.

Гейнс представил себе отдел кадров, шкафы с картотеками, клерков… Наконец-то! Он понял! Ван Клик как первый заместитель Главного инженера был офицером по кадрам целой дороги!

Вот он — ответ, который объяснял все. Кому как не офицеру по кадрам дана в руки замечательная возможность собрать весь мусор в одну корзину. Только он может это сделать, причем — один, без помощников. Теперь Гейнс был твердо убежден, что Ван Клик намеренно переводил подходящих ему людей в один сектор, подделывая их личные дела. Должно быть, надувательство с тестами классификации темперамента тянулось не один год.

Вот он самый главный урок: необходимы более жесткие тесты для офицеров. Классификацию и назначение персонала на должности нельзя доверять ни одному офицеру, если за ним не ведется самого тщательного контроля. Даже его, Гейнса, необходимо проверять в этом отношении. Вот только… Qui custodiet ipsos custodes? Кто будет сторожить самих сторожей? Латынь, конечно, вещь устаревшая, и все-таки древние римляне отнюдь не были дураками.

Теперь он знал, в чем была ошибка, и это доставляло ему мрачное удовлетворение. Надзор и контроль, проверка и перепроверка — вот ответ на вопрос. Да, будет хлопотно, да, не эффективно, но с этим придется смириться — повышая безопасность, всегда что-нибудь да приносишь в жертву.

Не надо было ему давать столько власти Ван Клику, не изучив его досконально. Но еще не поздно разузнать о нем кое-что!

Он нажал аварийную кнопку, и машина резко остановилась.

— Станция? Соедините меня с моим офисом!

Лицо Долорес смотрело на него с экрана.

— Вы на месте? — сказал он. — Отлично! Я думал, что вы уже дома.

— Я услышала об аварии и сразу вернулась, мистер Гейнс.

— Вы умница. Дайте мне личное дело Ван Клика. Я хочу посмотреть его квалификационную запись.

Она мгновенно вернулась с делом и принялась читать ему записи, большей частью состоящие из символов и процентов. Слушая, Гейнс машинально кивал головой — данные только подтверждали его подозрения: скрытый интроверт, комплекс неполноценности… Все сходится.

— Замечание комиссии, — прочитала она. — Несмотря на потенциальную нестабильность, выявленную максимумом А и Д на результирующей кривой, комиссия убеждена, что этот офицер тем не менее пригоден к работе. У него исключительно хороший послужной список, и он особенно подходит для руководства людьми. Поэтому его рекомендовано оставить на службе с возможностью дальнейшего продвижения.

— Достаточно, Долорес. Спасибо.

— Да, мистер Гейнс.

— Я иду ва-банк. Побольше меня ругайте, Долорес.

— Но, мистер Гейнс… — Там, во Фресно, на Долорес смотрел пустой экран.

— Проведите меня к Ван Клику!

Охранник нехотя убрал пистолет, упиравшийся Гейнсу в ребра, и кивком головы велел ему первым идти наверх. Гейнс вылез из машины и пошел как ему велели.

Ван Клик обосновался не в административном корпусе, а на самом посту управления сектором. Его окружали с полдюжины вооруженных мятежников.