Весь Хайнлайн. Фрайди - [227]

— Хотите сделать заказ? — сияя улыбкой, она подошла. — Желаете ширнуться? Наши цены умеренные, качество гарантируется.

— Нет, это удовольствие не для меня, — улыбнулся Джейк. — Юнис, а ты? Не хочешь заторчать?

— Нет. Но я хочу, чтобы шампанское не кончалось. И — нет ли здесь кухни?

— Есть, мэм, и шеф готов сотворить любое блюдо, от соленых сухариков до омаров по-креольски. Меню?

— Необязательно. Просто принесите большое блюдо маленьких сандвичей со всякой всячиной. Джейк… — Джоан подмигнула.

Джейк протянул официантке десятидолларовую бумажку — и бумажка необъяснимым образом исчезла! Официантка склонилась к Джейку, выслушала его вопрос, выпрямилась и ответила, не снижая голоса:

— Нет, сэр. Согласно контракту, мне нельзя даже танцевать с клиентами. Тем более я замужем; но все это очень легко устроить… — Она повернулась в сторону столиков с «красивыми мужчинами и женщинами». — Только для вас, сэр? Или для обоих?

— Спасибо, не надо, — засмеялся Джейк. — Я просто любопытствовал.

— Это я любопытствовала, — сказала Джоан. — Извините.

— Что вы, богатый клиент имеет право спрашивать о чем угодно. Детям нужны ботинки. — Она улыбнулась. — У меня их двое. Мальчишки-близнецы. Хочу еще девочку, но трудно убедить лицензионную комиссию…

— Джейк, побудь еще богатым клиентом, — сказала Джоан. — Я хочу спросить…

— Сэр заплатил больше, чем за один вопрос, — сказала официантка, но и вторая купюра так же молниеносно и необъяснимо исчезла.

— Вы живете в Развалинах? С детьми?

— О боже, конечно, нет! Муж бы никогда не позволил… Заведение имеет автобус, который привозит нас сюда, а утром развозит по домам. Муж постоянно работает в ночную смену, так что все очень удобно…

— А кто ночью с детьми? Няня?

— Моя мама. Она живет с нами. Отлично сложилось, правда? И работа хорошая, не утомительная, и чаевые приличные. Иногда, правда, выпившие клиенты начинают давать волю рукам — но охрана быстро ставит их на место. — Она посмотрела на Джоан и улыбнулась: — Мэм, вы в два счета получили бы здесь работу. У вас прекрасная фигура, и вы дружелюбны — а больше здесь ничего не требуется…

— Я подумаю, — сказала Джоан серьезно.

— Прошу извинить, мэтр усаживает клиентов за мой столик. Сейчас я возьму у них заказ и принесу вам сандвичи…

Она отошла.

— Ну, что? Потанцуем? — приподнял бровь Джейк.

— Под эту музыку? Ты не сможешь.

— Я могу попробовать. А интересно, смогут они сыграть классический рок?

— Насколько же я старше тебя? В мое время рок был верхом непристойности и все танцевали свинг, и ничего больше — это еще называлось «кроличьи потягушки»… хотя я не научился танцевать до самого фокстрота.

— Фокстрот я уже застал. Но я сомневаюсь, что эта шайка траченных молью арфистов сумеет сыграть фокстрот. Как насчет танго?

— Давай. А знаешь почему? Потому что это такой сексуальный танец — если хорошо танцевать, конечно, — что после него честный джентльмен просто обязан сделать даме предложение. У тебя твердые намерения?

— Бу спок, крошка. Так, где же метрдотель?

Но в это время принесли четыре мягких офисных стула, и надо было хоть немного посидеть на них, чтобы не обидеть людей, а потом принесли сандвичи и еще шампанское, и Джоан вдруг поняла, что очень хочет и того, и дру-того: шампанского, чтобы опьянеть, и сандвичи, чтобы опьянеть не слишком быстро. Потом вернулись Винни и Роберто.

— О, еда! — почти расстроенно сказала Винни. — Прощай, талия. Боб, ты будешь любить меня толстую?

— Не знаю, не пробовал. — Он проглотил один сандвич и тут же потянулся за следующим.

— Винни, вылей ты эту чертову колу и пей шампанское!

— Джоан, ты же знаешь!..

— Знаю. Но, во-первых, ты будешь закусывать, а во-вторых — мы же с тобой!

— Напьюсь. Стану глупой…

— Роберто, поклянись, что ты доставишь этого бедного ребенка домой при любых обстоятельствах.

Можно подумать, там она будет в безопасности! Да над нашим домом можно смело вешать красный фонарь!

Ерунда, Юнис. Наш мужчина не желает жениться на нас — и что остается бедной богатой женщине, как не пуститься в разгул? В конце концов, из определенных рамок я не выхожу… и ты, кажется, вполне довольна нашим разгулом? Или нет?

Что значит — довольна? Глупое слово. Я счастлива!

Я тоже…

Между тем зал наполнялся; свет приглушили, и началось шоу. Два комика старались расшевелить публику новыми, то есть старыми и хорошо забытыми, репризами. Джоан слышала их, но не вслушивалась: в ушах стоял приятный высокий звон, а тело было легким и немного чужим. Комикам, похоже, кое-что удавалось сделать: публика смеялась, иногда — громко. Когда они закончили, Джоан зааплодировала первой.

Свет на миг погас — и за это время на танцевальной площадке возник фермерский домик и двор. Джоан поймала себя на том, что ее очень заинтересовала техника этого фокуса.

Пантомима, которую разыгрывала тройка актеров, была стара как мир (а может быть, и еще старше): участвовали фермер, фермерская дочка и городской щеголь. Оркестр давал музычку в тему.

— Если это фермерская дочка, то я — Адольф Гитлер, — шепнула Джоан Сэлэмэну.

— Что ты понимаешь в фермерских делах, дорогая?

— Для городского мальчика — предостаточно. Я же каждое лето проводил на ферме. А когда учился в школе, подрабатывал на уборке урожая: это был неплохой заработок, плюс — иногда — фермерские дочки… Моя голубая мечта: купить ферму, нагрести самую высокую кучу навоза… впрочем, что-то подобное и получилось: ведь деньги пахнут. Джейк, а может быть, и вправду: купим ферму, выроем ров, пустим в него акул и крокодилов, мост поднимем — а то и сожжем к чертовой бабушке… В этом городе я начинаю задыхаться.