— Есть ли философы и социологи, чью позицию вы разделяете?
— Нет, конечно. Моя теория базируется только на моих данных целиком и полностью. Я вообще считаю, что все, что написано в социологии с самого ее начала и до последнего дня, не является наукой. Только отдельные есть кусочки.
— Если бы вас еще раз выслали, вы бы уехали?
— Мне некуда уезжать. Запад мне чужой, моя семья — это их дело. Моя старшая дочь живет во Франции, моя младшая дочь, хотя ей 1 0 лет, известна как музыкант и в Германии, и во Франции, и в Италии, выступала и брала там призы. У них есть возможность жить в Европе.
— Вы верите в Бога?
— Один из моих принципов: жить так, как будто какое-то абсолютно справедливое существо видит каждый твой шаг и каждую твою мысль и дает им оценку. Вот это.
— Вы верующий атеист?
— Скорее, верующий безбожник.
— У вас есть своя научная школа?
— У меня была своя школа, но ее разгромили мои ученики, меня предали, еще двадцать лет назад. А сейчас создавать новую я не хочу и не могу.
— Если бы вам предложили экранизировать какую-либо из ваших книг, вы бы согласились?
— Почти все мои книги написаны как сценарии. Для меня всевозможные описания, то, чем набита литература, ничто. Любой среднеобразованный человек это может делать. Мои книги — сценарий для размышления. А читатель вправе стать соавтором. С этой точки зрения, может быть, мои книги трудно читаемы, потому что люди привыкли потреблять готовый продукт, а мои книги предполагают читателя, который сам дописывает и додумывает. В этом мой стиль и все мое отношение к литературе.
— Вы бы хотели еще раз прожить свою жизнь?
— Нет, не хотел бы. Ни в коем случае. Я в молодости выработал свои принципы жизни и остался им верен. И с этой точки зрения я ничего в своей судьбе менять не хочу. Но если бы мне в начале жизни показали, что мне предстояло, я бы, наверное, не стал жить вообще.
