Вертихвостка - [30]

- Ну?

- Прости меня.

- Ну, конечно, - кивнул он.

Она подползла поближе и, обхватив его рукой за талию, положила голову ему на колени.

- Я не шучу, правда. Прости. Мне жутко стыдно, что я так себя вела. Болтала всякую чушь, что устрою тебе неприятности... В общем, извини.

Она вздохнула, прижалась губами к его бедру, игриво лизнула поникший член, а затем, взглянув на него, продолжала:

- Я бы ни за что не сделала этого, правда. Я люблю тебя. И всегда любила, и буду. Не сердись на меня, пожалуйста. Прошу тебя.

Чаку хотелось смеяться. Пока он держал её в узде, можно было не беспокоиться, что она проболтается мужу Маргарет.

- Не забудь об этом, - улыбнулся он, ероша ей волосы, - как говорится, в любви и на войне все средства хороши.

Джуди радостно стиснула рукой его уставшего воина и потерлась о тело Чака влажной упругой грудью.

- О, Чак, милый...

Он выпустил струйку дыма.

- Не гони лошадей, ладно? Я ещё немного не в себе.

Джуди игриво стрельнула глазами и хихикнула:

- Оно и видно.

- Не смешно.

Кажется, её по-прежнему веселило его замешательство, но теперь уже по-другому. В глазах светился огонек, выдававший её намерения.

- Ты в самом деле сердишься на меня за то, что я тебя заставила... ну, сам понимаешь? То есть, ты действительно так не хотел этого?

Чак медленно растянул губы в улыбке, зная, что в этой игре победа останется за ним.

- Я думаю, мне следовало бы сказать тебе, что все это было жутко скучно и неинтересно, но, не скрою, пару приятных минут ты мне доставила.

Джуди возвела глаза и разочарованно вздохнула:

- Только пару? О, господи, а я бы умерла, если бы это продолжалось хоть на минуту дольше. Ты не представляешь, что со мной творится, когда я действительно возбуждена.

- Я рад, что один из нас получил удовольствие.

Джуди поняла намек и бросила на него быстрый взгляд.

- А почему бы тебе не выкинуть сигарету и не устроиться поудобнее?

Чак увидел, как кончик её розового языка непристойным образом заерзал между алых губ. Он загасил окурок о стоявшую рядом пепельницу и передвинулся ближе к середине постели на приготовленное ею место. Поправив подушки под головой, он глянул на лампу.

- Что делаем со светом?

Сидя рядом с ним со скрещенными ногами, Джуди водила рукой по его груди и животу, постепенно приближаясь к обиженному вниманием дружку, который в предвкушении предстоявшего удовольствия встрепенулся и быстро увеличивался в размерах.

- Пусть горит, - хихикнула она.

- Как тебе нравится, - улыбнулся Чак.

Джуди осторожно придвинулась поближе и начала медленно, будто изучая, ласкать его член.

- Не шевелись, - шепнула она, не отрывая взгляда от горделиво воспрявшего фаллоса. - Просто лежи и не мешай мне.

Чак положил руки за голову и расслабился, следя за её умелыми манипуляциями. Вечер, начавшийся так ужасно, незаметно перерос в нечто противоположное. Если бы только он был уверен, что Дженнифер дома, в безопасности, здорова и больше не сердится на него, то все было бы просто отлично. Дженнифер...

Он понял, что смотрит на поглощенную своим занятием Джуди, а видит в ней Дженнифер. Ему было так легко представить её обнаженной, и как она сидит возле него и исследует своими тонкими пальчиками все таинства мужской анатомии. От одной мысли об этом он почувствовал дикое возбуждение и, услышав благодарный вздох, понял, что не в силах больше терпеть этот дурацкий спектакль.

- Давай, - промычал он, упираясь пятками в матрас.

Он слышал, как скрипнули пружины, а затем почувствовал, как его трепещущую от вожделения плоть обволокло другой плотью, жаркой и податливой. Чак глухо застонал от удовольствия, а потом, когда влажные бедра и роскошные ягодицы Джуди заерзали на нем, напрягся и выгнулся навстречу неизбежному. Джуди в свою очередь изогнула спину и широко раскрыла рот в беззвучном крике. Секунда-другая, и с её губ сорвался протяжный хриплый стон.

- О, Чак, милый...

Дженнифер... малышка Дженнифер.

Глава 9

Прямо у спасательной вышки, на мелководье, группа детей играла в догонялки. В воде было около дюжины купальщиков, которые плавали, ныряли, плескались или просто лежали, раскинув руки. Пляж пестрел яркими зонтами и одеялами всяких размеров. Увязая в песке, тащился потный паренек в грязно-белом халате продавца мороженого и с переносным холодильником на плечах. У палатки трое юнцов плясали вокруг транзисторного приемника, из которого доносилось разухабистое уханье джаз-оркестра.

Было уже почти двенадцать.

Чак скрестил ноги, почесал грудь и в очередной раз вытянул шею, с надеждой оглядывая пляж. Дженнифер не показывалась все утро, и он уже начал сомневаться, придет ли она вообще. Неизвестно, передали ли ей о его вчерашних звонках и исполнила ли Элейн свое обещание сказать ей, что он волнуется и хочет встретиться. Чака мучили мысли о том, что ей, возможно, неприятно и неловко встречаться с ним. И общение с Максом Сильвестром могло быть лишь поводом, чтобы избегать его.

Чаку хотелось так думать. Стоило ему представить, как она болтается по городу с типом, годящимся ей в отцы, как его тут же бросало в дрожь. Он снова и снова прокручивал в мозгу то, что рассказала ему Элейн об этом состоятельном донжуане. Безусловно, он опасен, как всякий богач, привыкший всегда получать то, что захочет. Ведь малышка Дженнифер понятия не имеет о том, какие волки попадаются иногда в лесу, таких в окрестностях её фермы в Айове днем с огнем не встретишь. Элейн поступила глупо и безрассудно, отпустив Дженнифер одну неизвестно куда с этим Сильвестром. Какую бы сделку она ни собиралась с ним провернуть, нельзя же закрывать глаза на все остальное.