Вероника, я в тебя не верю - [8]

— А у вас нет демо «Лазаря»?

— Ника, нет, мы, конечно, торопимся, но не настолько. Отдохните хоть немного. Вам в последнее время досталось…

— Если вы намекаете на Марка, то я это переживу, не в первый раз. Мне уже не 18.

Сергей включил компьютер и сел в крутящееся кожаное кресло:

— Здесь, в папке «Лазарь», три демо-версии. Материал «сырой», но ритмический рисунок останется неизменным.

Ника заглянула через его плечо:

— А вокальная линия?

— Прописана пока только для одной песни.

Он стремительно развернул кресло в сторону Ники, и, встав, оказался рядом с ней. Мужчина почувствовал тепло заспанной Ники совсем близко, и его захлестнуло какое-то странное чувство — то ли желание укрыть ее от всех свалившихся бед, то ли желание взять на руки, прижать к себе и унести в кровать…

Ника не заметила двусмысленного взгляда и, зевнув, проговорила:

— Значит, с нее и начну.

Сергей так же стремительно отошел от Ники и, бросив на прощание дежурное «Пока!», направился к выходу. Сев в машину, он перевел дух и подумал, что пора заканчивать с двухнедельным воздержанием. Выезжая за оранжевый шлагбаум, установленный на въезде придомовой территории элитного жилого комплекса, Сергей набрал номер одной из своих многочисленных пассий:

— Лика, милая, какие планы на вечер? Да? Отлично. Сегодня после двенадцати буду.

12:20

Спальня была оформлена в мрачноватых антрацитовых тонах, кое-где перемежавшихся яблочно-зелеными и бежево-пастельными вкраплениями. Над изголовьем высокой дубовой кровати висели незамысловатые прозрачные светильники конусообразной формы. Сквозь стекло лился желтый мерный свет, и Ника вспомнила, что не смогла вчера ночью найти выключатель.

Пошарив рукой за спинкой массивного ложа, она нашла небольшой квадрат и нажала на него.

Затем подошла к окну и раздернула плотные хлопковые занавеси. В комнату ворвался яркий солнечный свет, заставивший Нику зажмурить глаза. Из седьмого этажа открывался захватывающий вид на залитый солнцем город и на причудливые изгибы Москвы-реки. Ника затаила дыхание, ей почудилось, будто все произошедшее с ней — это какой-то странный сон и она вот-вот проснется. Она не знала, как долго стояла, совершенно завороженная представшей перед ней картиной, но Москва и не думала исчезать, и впервые Ника отчетливо поняла, что дороги назад — нет.

Тот, кто когда-нибудь оказывался один в чужом городе, знает то сумасшедшее чувство восторга и вместе с тем опустошающее душу чувство ужаса, ужаса, сосущего глупые соки восторженности из твоего сердца.

Словно очнувшись, она помотала головой и засмеялась:

— Алиса и Зазеркалье!

Обернувшись, девушка наконец заметила рядом с черным шкафом дверь, ведущую в ванную. Внутри небольшой комнаты Ника увидела добротную белоснежную ванну в обрамлении множества фаянсовых полочек и представила в ней моющегося Сергея. Мужчина обладал внушительными размерами и достаточно плотным телосложением, и Ника изумленно проговорила:

— Как он здесь помещается?…

Однако небрежно брошенный на полке бритвенный станок вкупе с зубной пастой и прочим указывали на то, что хозяин регулярно пользовался своей ванной по прямому предназначению, а не исключительно в декоративных целях.

Девушка открыла ящик состаренного комода, матовая антрацитная поверхность которого была разъедена искусственными трещинами, и положила туда свои туалетные принадлежности. Она встала в ванну, повернула медный вентиль и встала под ласковые струи душа. Когда голову Ники покрыла шапка ароматной пены шампуня, через открытую дверь ванной до нее донесся настойчивый и требовательный звук звонка.

«Забыл что-то?», — Ника поспешно обмоталась махровым полотенцем и сунула ноги в салатные сланцы.

Человек снаружи явно торопился войти и не отнимал руки от голосящего на восточный лад звонка. Ника усилила шаг, не глядя в глазок, распахнула дверь, и в комнату залетел совершенно незнакомый мужчина. Афроамериканец, как сказали бы особо политкорректные граждане. Ника остолбенела и в совершенном изумлении смотрела на него, а он — на нее.

Наконец мужчина лет 30 с сильно выступающими скулами и широкими, смешно раздувающимися сейчас ноздрями выдавил из себя:

— Так, квартира № 76?

Он выглянул обратно на лестничную клетку, еще раз посмотрел на номер входной двери и поинтересовался:

— А Сергей Вересов все еще здесь живет?

— Да, вы к нему? Он отъехал буквально минут пятнадцать назад. — Не смытая до конца пена таяла и заползала Нике в глаза. Она чихнула и спросила:

— Мне позвонить ему?

Мужчина без стеснения обошел вокруг Ники и удивленно спросил:

— Вы — женщина?

И тут же утвердительно произнес:

— Вы — женщина.

По прихожей разнесся громоподобный хохот:

— Здесь женщина!

В уголках антрацитовых глаз незнакомца — «Под стать обстановке Сергея», — подумала Ника, — выступили слезы. Успокоившись, он поднес руку к сердцу и извиняющимся тоном выговорил:

— Вы меня простите. Никогда не думал, что увижу тут женщину. Меня зовут Бьенге. Не забудьте вписать мое имя в свадебные пригласительные.

— Что? — поперхнулась Ника.

— Если Сергей привел сюда женщину, — многозначительно улыбнулся он, — где-то рядом взорвалась атомная бомба или он собрался на этой женщине жениться.