Вернуться в сказку - [566]

Эльфы — миролюбивый народ, который не хочет вмешиваться в войны, который не хочет сражаться. Пусть они и не сильфы и сильфиды, но им совершенно не нужна эта война с магами. Их жизнь — леса, реки и синее небо. Их жизнь — глоток свежего воздуха, танцы и песни. Их жизнь — радость от самого существования. Их жизнь — красивые легенды. Их жизнь — множество историй, что записаны в свитках и книгах.

А она?.. Маленькая княжна Аресе Вирджилисская? Маленькая девочка, которая случайно оказалась на этой войне. Ребёнок, которого лишили отца, сестры, брата. Ребёнок, который бы хотел всё это вернуть. Или хотя бы отомстить за ту чудовищную несправедливость, что была допущена по отношению к ней.

Наверное, от неё отрекутся. Не так важно. Совсем не важно.

Эльфийка врывается в тронный зал своего отца — нет, своего народа — и сталкивается лицом к лицу с двумя магами, очевидно, как раз теми, про кого Инард писал её отцу, предупреждая об этом вторжении. Ареселис почему-то совершенно не чувствует страха сейчас — тот человек запретил ей бояться. Сказал, что она сможет, что справится с той задачей, которую перед собой поставила. Девушка почти поверила ему тогда. И совсем поверила ему сейчас — когда стоит прямо перед двумя магами.

Это двое довольно рослых и крепких мужчин. Светловолосых, как и многие маги. И наглых, как все фальранцы. Самоуверенных. Убеждённых в собственной правоте. Конечно — когда твоя точка зрения навязывается с позиции силы, легко увериться в правильности своего решения, легко стать убеждённым в том, что все неправы, кроме тебя. Подумать только — ещё неделю назад Ареселис боялась их. Нет, — поправляет она сама себя. То была не Ареселис. То была маленькая княжна Аресе.

— Уходи, девочка! — ухмыляется один из боевых магов, едва завидев её. — Мы можем убить тебя — мы, всё равно, убьём тебя, — но, на самом деле, будет куда интереснее, если ты будешь бежать…

Княжна смотрит ему прямо в глаза. Она — маг крови. Она — самое ужасное чудовище, что только могло родиться у эльфов. Маг, которому свыше позволено судить людей и приговаривать их к смерти. Маг, которому свыше разрешено стать палачом для всех несогласных с мнением богов. Страшное существо, которое ни одному народу не хочется породить. Чистильщик. Она напоминает это сама себе. Быть может, когда-нибудь настанет время, когда княжна не сможет простить себе принадлежность к той категории магии, что стала её с самого рождения. Не стоит большого труда вспомнить то, чему научил её за столь короткое время тот мужчина. Доля секунды — и Ареселис удаётся заполучить контроль над его телом. Руки девушки заметно трясутся. Она волнуется. Жутко волнуется. Она никогда раньше не причиняла вред живому существу. Кроме того человека, который стал учить её недели полторы назад. И который научил её быть магом крови. Который показал ей то, чему эльфы бы ни за что не стали учить свою маленькую княжну.

Её довольно сильно трясёт, но Ареселис старается ничем не выдать этого своего волнения. Не слишком трудно это сделать. Совсем не трудно. Стоит только забыть о том, чему её учили родители. И вспомнить то, чему обучал тот странный человек. Княжне кажется, что ей холодно. Словно кровь застывает в её жилах. Словно бы её бьёт озноб. И единственная мысль, что сейчас бьётся в её голове — «смотри им прямо в глаза, как бы тебе этого не хотелось, ни на секунду не отводи взгляда, и тогда ты справишься».

— Твои глаза… — почти рычит второй из боевых магов, когда магия крови заставляет его подчиниться эльфийке.

У неё зелёные глаза. Красивые. Она всегда любила смотреться в зеркало и встречаться взглядом с собой… У неё совершенно не эльфийские глаза… Такие бы подошли какой-нибудь ведьме из Имештфорда, что жила практически на стыке владений магов и вампиров, но никак не эльфийской княжне… Сёстры всегда смеялись над ней из-за этих глаз, а сама Аресе иногда боялась саму себя из-за них… Но теперь — она уже не боится. У неё не так много всего осталось в жизни, чтобы бояться чего-то. К тому же, кто, если не она сама может всё изменить? Всё вернуть?..

Она видела однажды человека. Молодого. Ему можно было дать двадцать пять или двадцать шесть лет на вид. Молодого человека с очень старыми синими глазами. В тёмной потёртой старой одежде. С тёмными кругами под глазами. С сигаретой в костлявых пальцах. С необыкновенно яркими алыми волосами… Он стоял, прислонившись спиной к колонне. Посреди дворца. Курил. Медленно-медленно. Совершенно неторопливо. Словно не замечая пробегающих туда-сюда стражников. Словно не замечая плача какой-то матери, у которой убили сына, или какой-то жены, что осталась вдовой — возможно, с маленьким ребёнком или даже детьми. Он стоял и курил, не обращая ни на кого внимания. Аресе подошла к нему тогда. Он не сразу обратил внимание на неё. Лишь когда она закашлялась, вдохнув этот едкий, неприятный дым. Тогда он усмехнулся одними губами — в глазах его словно было пусто, если бы не его зрачки, Аресе вполне могла подумать, что он слеп — и удивительно снисходительно поздоровался с эльфийской княжной. А Аресе зацепилась взглядом за его вязаный шарф — ярко-красный, как и его волосы, словно кровь… А голос у него был жутко сиплый — словно он давно не говорил не с кем.