Вернуться в сказку - [384]

Впрочем, Эрне следовало прекратить отвлекаться на всякие сказки. Она придавала этим легендам слишком большое значение. И мама, и сёстры, и подруги — все говорили ей об этом… Девушка жила этими волшебными сказками и легендами, верила в них, чувствовала их чем-то большим, чем просто легендами или сказками. Она словно видела их — кружащихся в страстном танце Деифилию и Драхомира, Танатоса, вонзающего нож в грудь Мириим, Инарда, целующего свою крошечную дочь, Каролину, склоняющуюся над телом мёртвого мужа, убитого ею, Амона, призывающего свой народ восстать против многолетнего ига, Йохана, стоящего на коленях перед Елисавет… Это были чудесные истории — о любви или ненависти, вражде или процветании… Это были чудесные истории, в которые Эрна не могла не верить. Сейчас до сих пор невозможно понять, существовал ли он на самом деле — этот прекрасный и ужасный одновременно в своём величии Сонм Проклятых. Или, быть может, это была всего лишь сказка, которую выдумали лишь для того, чтобы пугать ею маленьких детей? Эрне хотелось верить, что — нет… Что они на самом деле существовали — эти герои и чудовища Древности. Ей бы хотелось увидеть гордого величественного Танатоса, хотелось спросить его о том, что он чувствует, есть ли у него душа. Ей бы хотелось увидеть Хелен, ослеплённую, уничтоженную горем, о котором теперь старались не говорить. Ей хотелось бы увидеть обаятельного Йохана, который бы улыбался ей, хотелось услышать его пение — говорили, он был прекрасным бардом. Ей хотелось бы услышать его историю о Сонме Проклятых…

Но этому не суждено случиться. Мало кто умеет путешествовать во времени. А Эрне бы хотелось… Хотелось танцевать — там. Хотелось петь — там… Хотелось чувствовать себя нужной — там… Наверное, в этом было что-то странное. В том, что Эрне так хотелось попасть в легенды. Нет, она прекрасно понимала, насколько малы её шансы выжить, коль это случится на самом деле. Но ей… хотелось. Хотелось видеть всё то, что происходило тогда, своими глазами. Хотелось не просто читать — хотя читать Эрна Хоу любила очень сильно, — но и видеть, чувствовать, слышать… Не только представлять… Кто знает — какие они были на самом деле? Кто знает — что они чувствовали? Кто знает — как справлялись со своими эмоциями?

Эрна Хоу была «бубновой королевой» и постоянно «витала в облаках». Обычно это до хорошего не доводило. Она была слишком уж невнимательна. Подумать только — она могла раз по десять переспрашивать учителей, чтобы ей объяснили какую-то тему, и каждый раз отвлекаться на мысли о ком-то вроде Кэссиди или Инарда. Над ней постоянно смеялись по этому поводу другие ученики. Она и сама была готова смеяться над собственной неуклюжестью и невнимательностью. Вот и сейчас, отправляясь на практику, она успела сильно подвернуть ногу, а после этого ещё и упасть на камень, хотя вся команда проделала путь до места их лагеря без особых проблем.

Как только они прибывают на место, Эрне приходится намазать ушибленную лодыжку какой-то странной пахучей мазью и забинтовать ногу. Всё-таки, жаль, что Райн оказался не в их команде. Он, конечно, был заносчив и мрачен, но зато умел варить настолько прекрасные зелья, что можно было простить ему все прегрешения. Уж для кого точно — так это для Эрны и Эйбиса — зелья и настойки Константина были просто манной небесной. С их-то постоянными травмами… К кому же ещё можно было обратиться, кроме Константина Райна — самого талантливого зельевара среди них всех? Нет, можно было обратиться и в Лазарет, но там бы продержали, как минимум, неделю, что было чревато неподготовленностью к экзаменам.

На улице слишком тепло для начала осени. Ещё практически лето. Да что там — ещё лето. Ещё так звонко поют птицы, ещё ветер не стал холодным, ещё листья не начали желтеть, ещё темнеет так поздно… Это просто прекрасное время. Эрна его так любит… Уже не так жарко, как было в июле или августе, но ещё и не так холодно, как будет совсем скоро — в октябре. Это прекрасное время. Тихое, спокойное… И с ежегодной практикой на природе, которая обычно заканчивается дракой Вейча и Виланда под аплодисменты Эсканора и… его единокровной сестры… Тоже Эсканор. Эрна старается не думать лишний раз об этом — всё равно, каждый год повторяется один и тот же сценарий, который ужасно надоел бубновой королеве.

Она сидит на солнышке и ждёт, пока остальные поставят палатки. Хорошо, что Тозеур разрешил ей посидеть спокойно — сейчас она была бы должна ставить палатку именно с ним. Пиковый король всегда был джентльменом. Как и пиковый туз. Про пикового валета этого, к сожалению, сказать было нельзя, но Эйбис был хорош сам по себе этим своим неисчерпаемым весельем, своим неисчерпаемым запасом острот, подколок, ужимок, от которых так хотелось смеяться…

А потом девушка охает от боли, когда, наконец, встаёт с камня, чтобы пойти куда-то. Андэль и Леонризес сразу обращают к ней испуганные взгляды. Разумеется, в тот момент, когда начинают распределяться обязанности — куда кому и за чем сходить в лес (за водой, за хворостом, за ягодами) — Эрне сразу же говорят, чтобы она оставалась в лагере и никуда не уходила.