Вернуться бы в Камелот - [2]

Лишь песню дальнюю тех труб победы,

Молчание, и смерть — идущим следом,

И с лилией исчезнувший клинок.

Довольно же; мелодий в мире нет,

Чтоб снова нам в руках державших свет

Узреть глаза спокойно-молодые,

И я, земной певец, о тех других

Скажу — достойных жизни и живых,

Чьи руки — только руки, и пустые,

Чей путь замкнулся, приведя назад,

Из коих каждому скажу я «брат»,

Кто шел в огонь, но не вошел в огонь,

Но меч остер, и бел усталый конь.

Мертвы оруженосцы и пажи,

Усталость велика, пути разбиты,

Но Логрис ждет, и небеса открыты,

И каждый миг — последний для души.

Примите ж чашу, добрый сэр Гавейн, —

Не ту, в огне, исполненную славы —

И пейте из нее, и будьте здравы,

Пусть слезы ваши дали жизнь траве,

Где вы стояли, не подняв лица,

И ум и сердце жаждали конца

В видений ветре — вам ли рёк Король,

Что возвращенье — радость, а не боль,

Кому и знать о том, как не живым,

Кто соль земли сей ныне, как не вы —

Так слава всем святым, и тем, кто пал,

И Королю, стоящему над нами,

И гордым леди, здесь хранившим пламя,

И мудрецу, что в книге написал,

Что чистотой целятся дух и плоть,

И рыцарю, сказавшему над чашей —

«И в этот час, и в пору смерти нашей

Да одарит нас милостью Господь.»

2.09.99

Прозрение

(Sir Glaymore)

Разбито все, чем жили мы. — Поверь,

То к лучшему. Теперь ничто на свете

Не держит нас. Взгляни на звезды эти —

Один лишь свет остался нам теперь.

О страхе и сомнении забудь —

Мы лишь нагие души, коих судят.

И кто сказал, что путь наш лёгок будет?

Обещано одно — что будет путь.

Не ты ли жаждал — будешь Им любим,

Земною мерой радости искал ли —

Смотри, Его любовь подобна стали,

Огню сжигающему, ты же им

Объят и опален, и я горю,

Я истекаю темнотой, ты — кровью,

Будь счастлив, мы отмечены Любовью,

Благодари ж, как я благодарю.

Смотри, как долго в этот черный лес

Нас вел Господь, чтоб здесь сорвать покровы

И дать увидеть все — при свете новой

Торжественной звезды Своих небес!

И видно все — как мы боялись тьмы,

Страдали горем не души, но тела,

И почему не «Укажи, что сделать»,

А «Защити» — молясь, просили мы.

Теперь понятно, чтО нам нес гонец,

И если это смерть — так значит, надо,

И что ты плачешь, сердце — ты ведь радо,

Ты обретаешь зренье наконец.

Уже светлее. Ждали мы не зря —

То небо очищается над нами.

Мы потеряли все, но это пламя

Нам больше даст, чем можно потерять.

Так путь высокой волею разбит.

Скажи, но ты ведь не хотел обратно —

Ведь все же вместе мы, дай руку, брат мой —

Но ты не отвечаешь, ты — убит.

24.09.99

«Кто тебе обещал, о рыцарь…»

Кто тебе обещал, о рыцарь,

Что коснешься Грааля ты,

Что тебе войти в ту часовню,

И услышать пение труб?

Что же ты потерял в том мире,

Отрекаясь от темноты,

Что взыскуешь ты в небе черном

Среди звезд в ледяном ветру?

Я когда-то любим был миром,

Как любой на моей земле,

И когда пройдут эти тучи,

Может, в небе увижу птиц.

Ты хотел правоты и счастья,

Ты хотел, чтоб стало светлей —

Так иди и падай со мною, —

Никому никого не спасти.

Кем же сломан твой путь и воля,

Кем же, как не тобой самим,

Что ты сделал Богу за милость

Позволения вверх глядеть?

Но людское стремленье в небо

Остается пока твоим,

Умолчи обо всем, что видел,

И иди, и не смей жалеть.

Как посмел я иметь надежду,

Что идущий получит цель,

Что плывущий достигнет гавани,

Что смотрящий увидит свет?

Я смотрю, и вижу так ясно,

Как бывает только в конце,

Что для нас есть только бесстрашье,

А иного выхода нет.

3.10.99

Рыцари Камелота

Кто был избранником, кто — собой,

И шли без огней и вех,

Боясь иль желая — стезей одной,

А я так любил их всех,

Огонь же приходит — и выбирай,

Где тщетно растратишь мощь —

Но лебедь заката летит за край,

И здесь наступает ночь.

Дерись же до дня, ибо он придет,

Или — сложи стихи,

Как светлое имя того, кто дойдет,

Упало камнем на мхи.

Теряют все — не под звуки труб,

Под колокол веры своей.

Кто брата имел — обнимает труп,

Кто радость — простится с ней.

Кто доброе слово первым речет

В доме, где все молчат,

Ответит за тех, кого позовет,

Ответит — и будет свят.

И он, он тоже будет убит

В земле далеко впереди,

Где будет проиграна Битва Битв

Но все же мы победим,

Не так, как прежде — не знаю, как,

Но это горит во мне —

На всем пути, как яркий маяк,

Как солнце начала дней.

Без отдыха полдень и ночь без сна,

Изранено сердце твое.

Так праведника любовь холодна,

Но ты не страшись ее —

Ускачет избранник рассвет догонять,

От слов людских и побед,

А ты останешься, чтоб понять

Сей опаляющий свет.[3]

Увы, это счастье — печальней бед,

Но там, просветлен и сед,

Увидишь ты, как придет рассвет,

Что Логриса боле нет.

29.10.99

«Не песни славе, но молчанье…»

Не песни славе, но молчанье,

Взгляд в небо и свеча в руках.

Я знал победы — не в сиянье

Они приходят, но в слезах.

Терпи же боль и помни в боли,

Что это лишь мерило тем,

Кто наделен свободой воли

Свет выбирать и в темноте.

Но в отблеске иной победы,

Последней, ясной правоты,

За коей смерть приходит следом,

Я знаю, плакал бы и ты.

И прямо не смотреть до срока

На истинное торжество,

Пока исход речей пророка

Нам не откроет суть его —

Так застывает Петр у склепа,

Что пуст, и Персиваля взгляд

Слепит до слез идущий в небо

Непостижимый Галахад.

23.11.99

Вестник

(к видению Грааля)

На коне серебристо-белом,

благороден лицом и статью,

Юный вождь выступал в дорогу,