Вернуть его кольцо - [9]

– Прощай, Константин. Я надеюсь, что когда-нибудь ты встретишь женщину, которая сможет дать тебе то, что ты ищешь.

– Должность председателя совета директоров «ДСЭ» всегда передавалась старшему сыну предыдущего владельца. Это мое право по рождению, черт побери!

Константин зло мерил шагами кабинет своего дяди в римском офисе «ДСЭ», с трудом сдерживая ярость.

– Если бы я был всего на год старше, когда умер мой отец, то стал бы председателем еще десять лет назад, но только потому, что мне было семнадцать, по правилам компании эта должность должна была перейти к члену семьи Де Северино подходящего возраста. И это был ты. А теперь ты собираешься выйти на пенсию, и руководство компанией должно перейти ко мне. Я собираюсь совмещать должности председателя совета директоров и президента, как это делал мой отец.

– Большинство членов совета директоров считают, что эти две должности должны быть разделены. В этом случае интересы акционеров будут защищены гораздо лучше, так как президент компании сможет полностью сконцентрироваться на ведении бизнеса – то, что ты, Константин, как раз и делаешь просто великолепно.

– С тех пор как я стал президентом, прибыль нашей компании растет с каждым годом. Но очень часто мне приходится преодолевать сопротивление совета директоров вместо того, чтобы получать от них поддержку. Для нашего успешного развития необходимо дальнейшее продвижение на рынки Азии и Южной Африки. А совет директоров действует недопустимо медленно.

– Мы обеспокоены тем, что ты со своим напором в продвижении компании забываешь о стандартах и этических принципах «ДСЭ», которые являются основой нашей компании со дня основания ее твоим прапрадедом почти век назад.

Константин уперся ладонями в стол своего дяди.

– Я живу и дышу делами компании еще с тех пор, как был маленьким ребенком, и всю жизнь я готовился к тому, что однажды я полностью возьму на себя ответственность за наш семейный бизнес. Какие этические принципы я мог упустить?

Вместо ответа, Алонсо многозначительно указал на какой-то журнал, лежащий перед ним. На обложке красовалось фото Константина и известной итальянской модели Лиа Героди, стоящих на ступеньках казино. Платье девушки было настолько открытым и вызывающим, что Алонсо язвительно поинтересовался, не забыла ли она одеться для выхода в свет.

Константин только пожал плечами, взглянув на фото недельной давности. Он запомнил тот вечер по единственной причине: он как раз вернулся в Рим из Лондона после неожиданного утреннего визита Изабель. Он был в отвратительном настроении. Он чувствовал себя опустошенным и никак не мог упорядочить свои мысли и эмоции, и это пугало его.

Лиа уже давно названивала ему: они познакомились на каком-то мероприятии некоторое время назад. Когда в этот день она снова позвонила, он сразу же ответил и согласился пойти с ней на ужин – просто для того, чтобы избавиться от мыслей об Изабель.

– Это не тот образ компании, который бы совет директоров хотел продвигать во всем мире, – сказал Алонсо, постукивая по фото указательным пальцем. – Люди должны ассоциировать «ДСЭ» с превосходным качеством, надежностью и честностью. Но как они смогут поверить нам, если президент, будучи женатым человеком, ведет образ жизни плейбоя?

– Моя личная жизнь никоим образом не влияет на мою способность управлять «ДСЭ», – раздраженно воскликнул Константин, – акционеров интересует только прибыль, а не мои личные дела.

– К сожалению, это не так, учитывая, что тебе приписывают столько романов на стороне.

– Ты же знаешь, как пресса любит преувеличивать! Если ты действительно не собираешься назначать меня председателем, то кого ты предлагаешь?

– Сына моей сестры, Маурио. У меня ведь нет своего сына. – Увидев, как ошарашен Константин, Алонсо продолжил: – Я тщательно все обдумал и уверен, что у Маурио есть много качеств, которые делают его подходящей кандидатурой на роль председателя, и, кроме того, он – счастливо женатый мужчина, которого папарацци вряд ли застанут выходящим из казино, держа в одной руке бутылку виски, а другой – наполовину раздетую девицу.

– Маурио же бесхребетный! Он совершенно не годится на роль председателя совета директоров! – резко возразил Константин.

Он отвернулся, глядя в окно и борясь с искушением встряхнуть как следует своего дядю, чтобы тот обрел хоть какой-то здравый смысл. Это он, Константин, был самым подходящим человеком, который мог совмещать должности председателя и президента одновременно! Он был рожден для этого. Для него компания «ДСЭ» была не просто бизнесом. Это была его жизнь, его второе «я». После того как в семнадцать лет он стал невольным свидетелем гибели своего отца и мачехи, Константин с головой ушел в работу, чтобы заглушить эти страшные воспоминания. Десять лет он ждал того дня, когда наконец-то получит полный контроль над «ДСЭ», но сейчас существовала реальная угроза, что должность председателя уведут у него прямо из-под носа.

«Я этого не позволю!» – подумал он мрачно. «ДСЭ» была его компанией, и он не собирался терять ее. Он снова повернулся к дяде.

– Значит, если мой имидж – это единственная проблема, то я его изменю. Превращусь в отшельника. Буду вести монашеский образ жизни, если это требуется для того, чтобы ты выбрал меня своим преемником.