Верность - [2]
– Да я прямо с аэропорта сюда.
– Вот и прекрасно. – Он поднялся, посмотрел в свой ежедневник. – Сейчас вы поедете ко мне. Не беспокойтесь, я живу один. А я… так, так, так… в 21.30 я приеду, – сказал он, увидев мой серьёзный взгляд. Он нажал кнопку. – Галина Владимировна, будьте любезны, пригласите ко мне Василия Егоровича.
Зашёл мужчина, лет ему, наверное, под шестьдесят. В кожаной тужурке.
– Василь Егорович, вот Леонид Петрович. Отвезите его ко мне домой, проверьте холодильник. Марии Николаевне скажете, чтобы она там сообразила, и попросите, чтобы она к девяти тридцати приготовила ужин. Мы с Леонидом Петровичем поужинаем. Хорошо?
– Хорошо.
– Так что, Леонид Петрович, до вечера. Я приеду в 21.30.
Я вышел вслед за мужчиной в тужурке. Мы поехали домой к Ивану Петровичу.
– Как главный инженер? – спросил я шофёра по пути.
– Да я его давно знаю, я ещё на прошлом комбинате у него шофёром был. Он и сюда меня пригласил. Мы с женой приехали, поскольку у нас дети выросли. Они все в центр переехали: сын в Москве, дочь в Ленинграде, а нам с бабкой всё равно где жить. Так что мы его давно знаем. Что сказать об Иване Петровиче? Его за два месяца уже все узнали, и он всех знает. С его памятью… Такая память у него, понимаете ли. Не говоря уже о том, что он тут руководство – и городское, и районное, и областное, всех начальников строительных и монтажных участков, всех бригадиров знает по имени-отчеству и практически всех рабочих. Удивляться приходится, как можно в голове держать столько имён. Кроме того, он знает, у кого какие болячки, и старается помочь. Конечно, такого человека уважают.
Приехав, мы зашли в весьма ухоженную трёхкомнатную квартиру. Я не заметил ничего, что свидетельствовало бы о существовании женщины в этом доме.
– Иван Петрович сказал, что он один живёт.
– Да, он не женат.
– И что же, нет женщин?
– Да понимаете, как… Может быть, и есть женщины, но в эту квартиру он не водит, здесь их не бывает. Он сказал, что в свою квартиру, в свой дом, приведёт только жену. А вот жены пока у него нет. Здесь у него бывают только родственники. Никого он не приглашает к себе домой, кроме родственников. Иногда отец или брат приезжает. Но вот сделал какое-то исключение для вас. Он говорил, что он вас считает своим учителем.
Для меня это было странно. Не такой уж и длительной была практика, чтобы считать меня учителем…
– Да, он рассказывал, что после того, как в Питере практику прошёл, вас считает своим учителем.
Он поставил чайник, полез в холодильник, достал колбасу, сыр, очень быстро и умело нарезал бутерброды.
– Я с вами перекушу, у вас ещё какие вопросы есть ко мне?
– Нет.
– Вот эта комната – его спальня-кабинет. А вот эта – гостевая, в которой или отец его, или брат останавливаются. Так что вы спокойно здесь занимайте, а я жене скажу, она к ужину всё приготовит.
После чая он ушёл, а я принял душ, отдохнул и пошёл прогуляться по городу. Все города, когда рядом идёт большое строительство, имеют неряшливый вид. Я в молодости ездил по монтажам представителем завода на строительства ГЭС и комбинатов. Так тогда там сапоги были основной обувью, чтобы пройти по стройке и городу. Но здесь чувствовалось, что какой-то порядок есть.
В девять тридцать, как по часам, приехал Иван Петрович – бодрый и весёлый. Он ушёл в ванную. Через десять минут вышел освежившийся, и мы сели ужинать. Он стал расспрашивать меня о моих сотрудниках, причём называл он их всех по именам-отчествам, хотя прошло уже около десяти лет с тех пор, как он был у меня на практике. Он интересовался моими сотрудниками, их детьми, где учатся, где работают. Мне даже было иногда неудобно, что у меня отсутствовала информация о некоторых…
– Тебе уже, Иван Петрович, где-то под сорок и ты не женат. В чём дело?
Он закусил нижнюю губу, посмотрел на меня, положил вилку.
– А вы знаете, наверное, и не женюсь.
– А чего так? Вроде бы ты человек здоровый, внешностью тебя господь не обидел, и вдруг женоненавистник.
– Да нет, я не женоненавистник… Знаете, в институт я поступил уже после армии не мальчишкой, а зрелым человеком. В армии я комсомольским лидером был. И в институте сразу же начал комсомольской работой заниматься. Учёба мне давалась легко, свободно, поэтому общественная работа не так уж много отнимала у меня времени и ничем мне не вредила. Хочу сказать, что женский пол тоже мне уделял внимание. И в армии было, и, чего греха таить, иногда офицерские жёны приглашали в гости, когда мужья уезжали в командировки. И здесь тоже в институте: колхоз, картошка, стройотряды… Это всё мною возглавлялось, и, конечно, были там и подружки, и любовь была – всё это, как говорится, молодое. Так, по-моему, и должно быть.
И где-то после четвёртого курса мне захотелось проехать на теплоходе по Волге. Просто мечта была. Тогда как раз были военные сборы (у нас кафедра была военная), и после этих сборов я, естественно, в тот год в стройотряд не поехал, а вернувшись в институт, в профкоме выпросил путёвку на теплоход по Волге. И вот тут-то случилось…
Я молчал, слушал, что же могло случиться.
– Я приехал на речной вокзал почти к самому отходу теплохода. Но я ещё до трапа не дошёл, как вдруг перестал замечать вокруг всё, кроме одного лица на палубе. Женского лица. Я не знаю, почему так. Говорят о какой-то любви с первого взгляда. Теплоход, люди – всё это превратилось просто в фон, на котором она – блондинка с голубыми глазами…
…Наша «методика» подействовала уже на третий день. Она шла к своему месту мягкими шагами, выпрямив спину и подняв голову. Она была… прекрасна! От вопросительного знака не осталось и следа. Она не упустила ничего из того, что мы с Артёмом подмечали. Уже через неделю все мужчины вокруг обращали на неё внимание. Волосы её теперь были распущены. Оказалось, что и они у неё очень красивые…
Автор в рассказах повествует о людях и судьбах. Почти все рассказы начинаются на рыбалке у костра, где сама природа способствует желанию человека раскрыться и рассказать о самом сокровенном. В трагических судьбах героев видишь благородство, мужество, любовь и верность. Читателю порою может показаться, что это он сидит у костра и переживает случившиеся события: иногда печальные, иногда трогательные, а иногда и несправедливые. Но в них всегда есть надежда. Надежда на то, что всё было не зря. Надежда на собственных детей, на то, что их не коснётся жуткое Эхо Войны, и не будет больше боёв, которые в мирное время снятся и не дают покоя.
Она сидела напротив меня, закусив нижнюю губу, немного прищурив свои зеленые глаза.– Я хочу попросить вас об одном одолжении.– Если это в моих силах…– Я уверена, что в ваших. Мне это очень важно. Дело в том, что сегодня здесь, у меня в кафе, собираются мои друзья. Не совсем, правда, друзья, потому что в бизнесе друзей нет – есть конкуренты. Просто собирается публика, которая знает, что я ездила в Питер, они будут интересоваться, где я была и что видела. А я была там, где никому не посоветую побывать…– Извините, это Петербург, наш город, культурная столица, как ее называют…– Не надо мне говорить о культуре.
Вдруг я услышал позади себя какой-то шелест. Я обернулся и заметил в кустах рыжего кота. Он сидел и смотрел на меня издалека, боясь вступить на пирс. Я стал звать его, но он никак не реагировал. Тогда я взял удочку с тонкой леской, нацепил опарыша, развёл приманку в ведёрке, выплеснул в воду и забросил. Мне показалось, что как только крючок с опарышем коснулся воды, произошла поклёвка, я достал из воды уклейку и бросил коту. Уклейка упала на пирс и стала прыгать. Кот насторожился, присел, но не шёл, внимательно наблюдая за мной.
…А занималась Марина восточными единоборствами. В то время это было не так уж и легко. Не было ни тренеров, ни литературы… Её отец, инженер, часто выезжал в командировки за границу и оттуда по её просьбе привозил учебную литературу по восточным единоборствам. Были у них и свои сообщества. До тех пор, пока не было объявлено по всей стране, что отныне занятия восточными единоборствами запрещены, а за нарушение этого закона – уголовная ответственность. Но Марина не бросила заниматься. Она просто стала тренироваться там, где за этим не следили, где это не контролировалось – в спортзале тюрьмы…
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
В книге публикуются русские волшебно фантастические сказки, записанные в разные годы, начиная с прошлого века и до наших дней, на территории Западной, Восточной Сибири и Дальнего Востока. В работе кроме печатных источников использованы материалы, извлеченные из архивов и рукописных фондов, а также собранные отдельными собирателями. К каждой сказке имеется комментарий, в конце книги даны словарь малоупотребительных и диалектных слов, указатель собственных имен и названий, топографический и алфавитный указатели, списки сказочников и собирателей.
Дмитрию 30, он работает физруком в частной школе. В мешанине дней и мелких проблем он сначала знакомится в соцсетях со взрослой женщиной, а потом на эти отношения накручивается его увлеченность десятиклассницей из школы. Хорошо, есть друзья, с которыми можно все обсудить и в случае чего выстоять в возникающих передрягах. Содержит нецензурную брань.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
20 июня на главной сцене Литературного фестиваля на Красной площади были объявлены семь лауреатов премии «Лицей». В книгу включены тексты победителей — прозаиков Катерины Кожевиной, Ислама Ханипаева, Екатерины Макаровой, Таши Соколовой и поэтов Ивана Купреянова, Михаила Бордуновского, Сорина Брута. Тексты произведений печатаются в авторской редакции. Используется нецензурная брань.