Верни мне мои легионы! - [14]
Эггий посмотрел на Вара, и тому почудилась мольба во взгляде префекта, но почему-то даже это наместник воспринял как раздражающее упрямство.
— Не слушай его, командир! — с жаром произнес Эггий. — Если бы дикари хотели лечь под нас…
— Ты, наверное, хотел сказать — лечь у наших ног, — встрял Цейоний, указывая на просторечный оборот, который, конечно, не укрылся и от внимания самого Вара.
Если командир не умеет правильно выражаться, как могут вышестоящие серьезно воспринимать его высказывания?
— Если бы они хотели лечь под нас, — повторил Люций Эггий, еще решительнее выставив подбородок, — они бы сделали это еще двадцать лет назад. Да, они охотно берут наши товары, но и только. И хотя они живут в убогих деревушках — а таких деревушек в здешних землях не счесть, как и самих германцев, — варвары как были, так и остались воинственными и свирепыми. Да, иногда нам удается их разбить, но порой и они нас бьют. Надо это признать, ведь в противном случае вся их страна по ту сторону Рейна уже давно бы стала нашей провинцией.
Некоторые командиры отстранились от Эггия, как будто тот был болен заразной болезнью. В известном смысле так и было: отсутствие такта может погубить даже самую перспективную карьеру. Вар уже приготовился вывести его из военного совета, однако в последний момент сдержался, вспомнив, что кое-какие подобные опасения высказывал сам Август.
— Легкую задачу может выполнить любой, — промолвил Вар, — а для выполнения более сложной нужны незаурядные люди. Август решил, что мы с вами и есть те самые люди, которым по плечу нелегкое дело. На мой взгляд, это знак высокого доверия и похвала каждому из нас и всем воинам Семнадцатого, Восемнадцатого и Девятнадцатого легионов. Может кто-нибудь сказать, что я ошибаюсь?
Он выдержал паузу. Никто не проронил ни слова, промолчал даже упрямый Люций Эггий. Ничего другого Вар и не ожидал. Смельчак может спорить с наместником провинции, но уже более тридцати лет в империи не находилось безумцев, желающих всерьез ссориться с Августом. Если ты поссорился с Августом, ты пропал. Римляне хорошо усвоили этот урок.
— Поскольку император дал нам это поручение, мы найдем способ его выполнить, — заключил Вар. На это тоже не последовало возражений.
Тропа петляла по лесам. Сапоги Арминия, хлюпая, месили грязь. Он поскользнулся и чуть было не упал. Обувку Арминий получил у крестьянина, выменяв ее на свои подбитые гвоздями легионные калиги и получив в придачу стол и ночлег. Римская обувь оказалась хозяину не очень-то впору, но подбитая железными гвоздями подошва все равно делала калиги ценным приобретением.
Что же касается Арминия, он в любом случае предпочитал привычную обувь, да и лесные тропы были ему милее мощеных римских дорог. Хотя такие дороги были гладкими, без ухабов и рытвин, но помаршируй по ним от рассвета до заката — и к ночи кажется, будто твои ноги превратились в камни, по которым шагали.
Кроме того, Арминий любил тропы, следовавшие изгибам местности, а римские дороги напоминали туго натянутые струны. Если на пути такой дороги попадалось болото, римляне его засыпали, если вставали холмы — сравнивали их с землей. В этом они были упорны и изобретательны, как и во всем остальном.
Однако когда Арминий попытался изложить свои мысли Кариомеру, соплеменник его не понял.
— Что плохого в том, чтобы воспользоваться коротким путем, если есть такая возможность? — спросил он.
— Но ведь землю, со всеми ее неровностями, сотворили боги. Как же боги могут любить римлян, коверкающих их труды? — возразил Арминий.
В ответ его спутник лишь пожал плечами.
— Если боги не любят римлян, почему, по-твоему, римляне набрали такую силу?
Вопрос был не в бровь, а в глаз. Некоторое время Арминий шел молча, пока наконец не придумал ответ:
— Должно быть, боги решили дать нам достойных в сражении противников, не иначе. Сам посуди, будь наши противники жалкими слабаками, разве мы могли бы добыть славу, победив их? Куда там! Настоящему воину нужен враг ему под стать, могучий и грозный.
Кариомер хмыкнул.
— Но что будет, если эти сильные враги окажутся слишком сильны? Что будет, если они нас одолеют?
— Тогда нас обратят в рабов, — ответил Арминий. — И наших матерей, и наших сестер, и наших дочерей, и наших жен.
Кариомер поежился, на что и рассчитывал Арминий. Его народ куда больше страшило, что их женщины попадут в рабство, чем что попадут в рабство мужчины. Германские сказители воспевали битвы, перелом в которых наступал в тот миг, когда женщины терпящей поражение стороны обнажали грудь и предупреждали своих мужей: их жен вот-вот обратят в рабство. Тем самым женщины вдохновляли воинов сражаться с отчаянной яростью. Племя, захватывавшее у другого племени заложниц благородного происхождения, держало своих соседей в оковах прочнее железных цепей.
— Значит, нам нельзя проигрывать, — сказал Кариомер.
— Мы и не проиграем, — заявил Арминий.
Однако уверенность его была скорее показной, чем искренней.
С тех пор как Арминий отправился учиться военному искусству легионеров, влияние Рима в Германии заметно усилилось; а если вспоминать времена его детства — усилилось во много раз. В Германии из рук в руки переходили римские монеты: торговля на деньги стала для всех привычной, хотя еще недавно германцы знали только меновую торговлю. Вообще-то римский образ жизни имел множество преимуществ. В лагере Арминий получал вино лучше, чем то, которым угощали его некоторые из знатных германцев, когда он навещал их в качестве командира вспомогательных римских войск. Когда соотечественники узнавали, что он сражается на стороне римлян, многие принимались изъясняться с ним по-латыни, хотя зачастую владели этим языком с горем пополам. Если это не первые признаки рабства, тогда что же такое рабство?
Один из легионов Цезаря вступает в лесах Галлии в неравный бой с кельтами. Кажется, что легион обречен на гибель. Однако в бой вмешивается магия — зачарованный друидами меч командира Марка Скавра спасает его самого и его солдат, которые оказываются в таинственном мире колдовства…Как сложится судьба легиона Скавра на этой новой земле, непонятной и враждебной римлянам?
В борьбе за власть в Империи Видесс император Туризин подавил мятеж, однако наемные войска внезапно предали его, и страну раздирает новая война. В битву с предателями вступает легион Марка Скавра. Новые потери и новые, подчас неожиданные обретения ждут героев тетралогии: грека Горгида и кельта Виридовикса, отправляющихся в степи. Зловещая магия Авшара вновь становится у них на пути, и только зачарованные гальскими друидами мечи-близнецы, принадлежащие Скавру и Виридовиксу, могут противостоять чарам чудовищного князя- колдуна.
Великая битва отгремела над Видессианской империей. Таких потрясений эта земля не знала давно. Император погиб, трон Видесса занят узурпатором. И единственная надежда, оставшаяся у магического мира, – сын покойного Императора, предъявивший узурпаторуправа на трон и счет за гибель отца. Только он – и стоящий за его спиной римский легион... Читайте хроники Пропавшего Легиона!
Автократор взбешен — Видесс снова в опасности, еретик Земарк поставил Империю на грань жизни и смерти, а центурион Скавр увлечен вовсе не войной, а племянницей правителя. И по-прежнему довлеют над страной темные чары…
Не достигнув 15 лет, Конан оставляет Киммерию. Он потерял дом и отца, и уходит с пророчеством о том, что золотой лев парит за плечами Конана. Золотой лев — знамя Аквилонии, и Конан думает, что это означает, что он будет жить под гнетом аквилонцев. Естественно, Конана подобный расклад не устраивает.
Человечество, застигнутое врасплох инопланетным вторжением, объединяет свои силы в борьбе с общим врагом; идет лихорадочная работа по изобретению и изготовлению сверхнового секретного оружия, способного дать отпор вооруженным до зубов ящерам. Бывшие противники временно становятся союзниками, но они не всегда в силах забыть о прошлой вражде — ведь идет Вторая мировая война. Ученые Германии, США, Японии и России получают от своих правительств задание — срочно создать атомную бомбу. Времени в обрез: ящеры уже захватили всю Европу и приближаются к Москве…
Первое в своем роде полное исследование Балтики как интереснейшего региона: взлет и падение величайших династий, драматические события, связанные с такими городами, как Санкт-Петербург, Стокгольм, Копенгаген, Гданьск, Ревель (Таллин), Рига и Мемель (Клайпеда), изменения, которые повлекло за собой новое мышление эпохи Просвещения, развертывание угрозы наполеоновской Франции и последствия Первой мировой войны и русской революции. Издание снабжено черно-белыми и цветными иллюстрациями, а также генеалогическими древами правящих династий и хронологическими списками событий. «Моей целью было дать общее представление об истории Балтийского региона, который объединяет различные земли, принадлежащие сейчас Швеции, Дании, Финляндии, Эстонии, Латвии, Литве, Польше, России, Белоруссии и Германии, через жизни сформировавших ее людей.
Тропы повсюду. Тропы пронизывают мир – невидимые муравьиные тропы, пешеходные тропинки и дороги между континентами, автомагистрали, маршруты и гиперссылки в сети. Как образуются эти пути? Почему одни втаптываются и остаются, а другие – исчезают? Что заставляет нас идти по тропе или сходить с нее? Исходив и изучив тысячи вариаций различных троп, Мур обнаружил, что именно в тропах кроятся ответы на самые важные вопросы – как сформировался мир вокруг нас, как живые организмы впервые выбрались на сушу, как из хаоса возник порядок и, в конце концов, как мы выбираем нашу дорогу по жизни. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Март 1919 года. Все говорят о третьей волне испанского гриппа. После затишья, оно длилось всё лето, и даже думали, что с пандемией покончено, ограничения стали очень суровы. Но, чёрт возьми, не до такой же степени! Авантюрист Джейк Саммерс возвращается из Европы после очередного дела – домой, в окрестности Детройта, где с недавних пор поселился вместе с компаньоном. Возвращается один: ловкий прошмыга (и будущий писатель) Дюк Маллоу застрял в карантине – не повезло кашлянуть на таможне. Провинциальный Блинвилль, ещё недавно процветающий, превратился в чумной город.
Князь Сергей Сергеевич Оболенский, последний главный редактор журнала «Возрождение», оставил заметный след в русской эмигрантской периодике. В журнале он вел рубрику «Дела и люди»; кроме того, обладая несомненным литературным талантом, с 1955 г. под своим именем он опубликовал более 45 статей и 4 рецензии. Наша публикация знакомит читателей с полной версией книги «Жанна – Божья Дева», которая, несомненно, является главным итогом его исследовательской и публицистической деятельности. Многие годы С. С. Оболенский потратил на изучение духовного феномена Жанны д’Арк, простой французской крестьянки, ставшей спасительницей своей Родины, сожженной на костре и позже причисленной клику святых Римско-католической церковью.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
В представленной читателю книге журналиста, писателя и профессора EPFL (Федеральной политехнической школы Лозанны) Эрика Хёсли соединилось профессиональное, живое перо автора и его страсть к научной работе. Подробно и глубоко он анализирует историю, которая, по его мнению, превосходит любой вестерн – великий поход в Сибирь и завоевание русского Севера. Перед нами не только архивные страницы этой эпопеи, – хотя фактическая сторона дела написана очень скрупулезно и сопровождается картами и ссылками на архивы и документы, – но интерес автора к людям: их поступкам, мотивам, чувствам, идеям и делам.