Верная жена - [53]

Каждый вечер за ужином Ральф боролся с собой: ему не терпелось к ней притронуться. Он не мог дождаться момента, когда они пойдут спать. Старался завести разговор, чтобы не смотреть на нее. Слушал ее приятный голос, когда она что-нибудь читала, внимал музыке, которую она исполняла на фортепьяно. Иногда они играли в карты, пока миссис Ларсен убирала со стола посуду.

Каждую ночь Кэтрин лежала в его объятиях, и каждую ночь по его спине бежал пот. Между ее грудей тоже собирался пот, и они оба были совсем мокрыми. Она приносила чистую льняную ткань и нежно обтирала ему спину, грудь и ноги. Каждую ночь он пил из своего хрустального стакана все до капли. Каждое утро она была рядом с ним, когда он стряхивал остатки беспокойного сна.

Яд. Это был яд удовольствия. Яд, который его убьет. Его мать все знала. Шрам на руке до сих пор напоминал об этом. Этот яд мать заметила в его глазах прежде чем он увидел обнаженное женское тело. Это было зло, и зло фатальное.

Он мечтал о женщинах. Во сне сексуальная жизнь возвращалась к нему во всех подробностях, она пьянила. Ему слышались голоса. Ральф лежал обнаженный в открытом поле, ветер трепал волосы юной девушки, лежащей рядом. Ее платье было распахнуто, его ладони гладили нежные груди. Ему снились сады; вода из фонтанов омывала мраморные статуи, в воздухе стоял аромат гардений, жасмина и розмарина. В его ушах звучал женский шепот, тонкие пальцы стягивали с него одежду. Острые ноготки царапали спину. Он отдыхал, его глаза под закрытыми веками упивались сексуальными видениями.

Ему снились незнакомцы и незнакомки. Снились счастливые мать и отец, охваченные любовной страстью, благодаря которой он появился на свет. Снились мужчины и женщины его города, религиозные, строгие, скрытные и плодовитые. Молодые любовники, первый поцелуй, первая лента, развязанная дрожащими руками, водопад, хрустальный поток, известные места.

Снились большие вечеринки в доме, веселые, с вкусной едой. Снились хорошо одетые люди из прошлого, двадцати- и сорокалетней давности. А он был ребенком среди взрослых. Повсюду раздавался смех, исполнялись желания. Дом был огромным, с множеством комнат. Гости переходили из одной в другую, от одного удовольствия к другому, от одного партнера к другому. У них была прекрасная кожа, музыкальные голоса. Ральф любил их, ему нравилось находиться рядом. Он не занимался сексом, но воздух был так наполнен похотью, что он сам превратился в секс; он расхаживал по комнатам с ощущением гордости, прежде ему неведомой.

И ему ни разу не снилась Кэтрин. Ни разу не снилась Эмилия. Их не было в его снах. Зато был Антонио — то с одной, то с другой дамой. Эти сны смущали Ральфа, наполняли стыдом и желанием.

Ночью он улавливал ароматы цветов. Чувствовал запах миндаля. Ощущал запах своей умирающей плоти.

Перед рассветом сны уходили, и он пробуждался встревоженным. Кэтрин была рядом, тянулась к нему.

— Ты беспокойно спал. Все время метался.

— Я видел сны.

— А я там была?

— Нет.

Волосы у нее были спутаны, дыхание несвежим, а рубашка вздернулась до колен, но ему было все равно. Не имело значения, кто она, кем притворяется. Не имело значения, что она с ним делает. Он окончательно просыпался и заключал ее в объятия. Он хотел больше, чем могла дать любая женщина, и получал больше, чем мог себе представить.

Ральф знал, что момент наслаждения, великолепные сны о безумном желании и легком исполнении — вещь недолговечная. Эротический эффект, вызванный стимулятором, скоро пройдет, и начнется ужас, если это то, что планировала Кэтрин. Он сам удивлялся, но будущее его не пугало. Он не станет ее останавливать. Не станет спасать. Он любил Кэтрин. Любил ту, которая хотела его смерти. Сын был навсегда для него потерян, и он смирился. Так уж сложилась судьба. Двадцать лет он провел в одиночестве, чтобы увидеть все это, увидеть, чем все закончится.

— До твоего появления жизнь была ужасной.

— У тебя так много всего.

— Ошибаешься. Я почти все разрушил. Уничтожил свою жену, ребенка… детей.         

— Все не твоя вина. Эмилия ужасно с тобой поступила.    

— Она вела себя так, как ей позволялось. Она сделала меня несчастным, потому что я был слеп, потому что хотел быть несчастным. Это не ее вина. Я был слеп.

— Ты был великодушен.               

— Я едва не убил сына. Моего мальчика.

— Он…                                        

— Другого сына у меня нет. У меня был сын. И он был невинен. Как Франни. Невинный, милый и глупый.

— Тот молодой человек в Сент-Луисе… мистер Моретти…

— Что?

— Он может изменить решение. И признать себя твоим сыном.

Ральф взял жену за руки, и они смотрели друг на друга.

 —Тогда он обманщик. Он никогда не изменит решение. Так что усилия были напрасны.

Труит сделал все возможное. Нанял детективов, чтобы те нашли сына. Опубликовал бесстыдное объявление в газетах Чикаго, Сент-Луиса, Филадельфии и Сан-Франциско. Он получил много писем и сделал свой выбор. Его сын превратился в фантом. Незаконнорожденный ребенок — в этом Ральф был уверен. Кэтрин оказалась человеком, которого он ждал с тех пор, как выгнал Эмилию. Яд. Он сам ступил на этот путь, ни больше ни меньше. И он не станет сражаться, не попытается менять курс событий.