Верная Богу, Царю и Отечеству - [108]

Вычитывание акафистов и 600 молитв хорошо, только чтобы было не на ветер, а внимательно.

Ненависть к N. и ее родным - старайтесь с Божией помощию искоренить эти неприятные чувства. Умудри вас Господи.

Поздравляю со светлою Четыредесятницею, помоги Господи провести оную в христианском благочестии.

Призываю на вас Божие благословение. С любовию во Христе Ваш недостойный сомолитвенник

схиигумен Иоанн».

«19.02.1950.

Боголюбивейшая М. М!

Христос посреди нас.

Прошу простить меня за мое молчание, хоть и не пишу Вам, но в своих молитвах всегда Вас с В. поминаю. Помоги Вам Господи жизнь свою проводить в мире и согласии, по Св. Апостолу: «Друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов». Вместе жить, и чтобы был мир душевный, требуется терпение и смирение, а [так] как у нас нет этих добродетелей, то] и думается нам: все другие виноваты, а не мы. Однако надо стараться, чтобы хоть долго не сердиться, иначе молитва в толк не пойдет. Указано Вами на 370 ст. 5-го тома «Добротолюбия». Кажется, ясно сказано, только надо внимательно прочесть, другими словами можно сказать: ум заключай в слова молитвы, и если иной раз что-нибудь похитит ум, не надо замедлять, но стараться отгонять прочь. А чтобы внимания не держать в голове, Вам уже известно опытом. Да будет Вам известно, что св. отцы писали не рассудком, а чувством: что сами прожили, то и писанию предали, и ихнее писание познается жизнью. А [так] как у нас веревочка нашей жизни коротка, вот мы и не можем достать живительной духовной воды из ихнего глубокого источника. Надо пользоваться чтением так: что понятно для нашего ума - прилагать в сердечную сокровищницу, а непонятное пропускать.

Вот и пост Великий наступил, поздравляю Вас со Святой Четыредесятницей, помоги Господи провести оную в христианском благочестии и достигнуть Светлого Христова Воскресения.

Господь Своею милостию да поможет Вам в делах Ваших, храни Вас Господи.

Ваш доброжелатель и сомолитвенник,

многогрешный схиигумен Иоанн».215

Этот период ее жизни, который можно назвать периодом молчания, может служить примером для современного православного христианина, ищущего спасения в апостасийном мире. Этот пример дорог нам тем, что, как часто в жизни бывает, в момент, когда невозможно изменить Божьего определения, когда уже ничто не может изменить сложившегося порядка вещей, когда уже невозможно человеческими силами бороться с несправедливостью, попущенной Богом за наши грехи, остается только одно - заключиться во внутренней клети своего сердца, уединиться в молитве, встать на узкий путь святых отцов-молитвенников, молчальников-исихастов, как некогда преп. Андрей Рублев или старец Федор Кузьмич, молиться, просить Бога о помиловании, о прощении грехов и ждать. Ждать и верить в Его милосердие. Вот подлинный и истинный путь монаха, познавшего мир и отрекшегося от него ради Бога, ради спасения души и ради молитвы за свою Родину, за свой народ, за своих близких, за весь мир. Вот высшая и последняя жертва, которую могла принести монахиня Мария Богу, Царю и Отечеству. Она сошла с арены жизни, умерла для мира и его соблазнов, чтобы воскреснуть для подвига уединенного молчания и молитвы.

На этом пути, как всякий подвижник, монахиня Мария испытывала искушения и, как могла, боролась с ними. Какого рода были эти искушения, можно только предполагать. Вероятно, они были связаны с ее изоляцией, одиночеством. Не то чтобы она была одна - ее, конечно, окружали люди. Но мало кто дорожил ее памятью о прошлом, той правдой, которая была известна ей - правдой о Русском Царе, о Русской Царице и Их Детях, о том, что Они значили для Русского народа. И что означало все то, что произошло с Русским народом, с Россией? В чем истинные причины трагедии? Неужели никто не видит страшной вины русских людей перед Государем? Казалось, что все всеми было предано забвению, что все смирились с неизбежностью действительности и даже приспособились к ней. Прошлое осталось где-то сзади и уже не так беспокоило. Совесть не мучила. Чувство горечи могло переполнять душу матушки Марии. Почему так!? Почему такая несправедливость? И почему до сих пор обвиняют ее? В такие минуты подступал враг: появлялось раздражение, душила досада. Почему же Господь не покарает за предательство, за безразличие, равнодушие, забвение? Когда же наступит возмездие, за которым последует спасительное прозрение и покаяние? И вновь на помощь приходил утешительный ответ старца:

«Пишешь, что редко видишь людей, а как столкнешься с ними - гнев в сердце просыпается. Ведь и змея, когда лежит, смирная бывает, а как подойдешь к ней - и зашипит. Я глубоко верю: что решено в Небесной канцелярии, то неизбежно и будет. Лучше же нам положиться на волю Божию и уклоняться от политической болтовни, ибо она туманит голову и является малодушием. Унас тоже есть радио, и газеты получаем русские и финские, но как-то мало говорят, или я мало замечаю. Маленько и я узнаю, но мало обращаю внимание и пропускаю мимо ушей, стараюсь побольше читать Святое Евангелие и святых отцов».216

Наверное, для монахини Марии такой ответ старца на ее мучительные вопросы являлся единственно полезным. К сожалению, адресат этого письма нам неизвестен, хотя им вполне могла быть и монахиня Мария. С содержанием и настроением письма, из которого приведена выдержка, возможно в чем-то перекликается следующее письмо старца к боголюбивейшей М. М. (монахине Марии).