Верховные магистры Тевтонского ордена 1190–2012 - [44]

Тем самым вызывающий до нынешнего времени споры вопрос о расположении войск, да и самого поля битвы, получил новый и неожиданный вариант ответа. Решающие боевые действия развернулись не к востоку от дороги Танненберг — Людвигсдорф, как это считалось до сих пор, а на местности к югу от дороги Грюнефельде — Людвигсдорф, переместившись к концу битвы туда, где сейчас находятся развалины орденской часовни Пресвятой Марии (ее в 1411 г. воздвиг верховный магистр Генрих фон Плауэн в память о павших с обеих сторон христианах на том месте, где перед сражением были установлены палатки с полевой капеллой и боевые штандарты). Позднейшие гипотезы о том, что Ульрих фон Юнгинген погиб именно здесь, не соответствуют действительности.

Можно с уверенностью утверждать, что реальная линия боевых порядков войск была развернута на 90° относительно того положения, которое утверждалось до сих пор в исторической науке.

Известная передача орденскими герольдами двух обнаженных мечей Ягелло и Витовту с вызовом на битву была обычаем, периодически практиковавшимся в Западной Европе того времени, но в контексте данного сражения, учитывая сложившиеся обстоятельства, это событие получило несколько оскорбительную и провокационную окраску, которой не следовало бы допускать. Должно быть, решение о вызове принималось без ведома верховного магистра, который в это время, вероятно, еще пребывал в лагере. Впоследствии передача мечей не раз негативно использовалась польской пропагандой и выставлялась как акт гордыни (superbia), греховной спеси ордена.

Для орденского войска битва началась успешно, но завершилась его сокрушительным поражением. Одной из важных причин такого исхода являлась серьезная тактическая ошибка, допущенная наемниками, или «гостями», ордена, располагавшимися на левом фланге: преследуя отступающих литовцев, они отдалились от других отрядов, были отрезаны от основных сил ордена, затем обращены в бегство и перебиты либо взяты в плен. В образовавшуюся в результате этого в орденских рядах брешь вклинились сильные польские отряды, после чего закипела ожесточенная битва. Из надежного современного источника, письма некой важной персоны, возможно князя или предводителя наемников, верховному магистру, мы узнаем о том, что бегство литовского фланга являлось в действительности тактическим маневром, осуществленным как раз для этой цели. Предпринятый литовцами маневр стал основой для победы над войсками ордена, и последующий ход битвы не смог каким-либо образом изменить предначертанный исход. Ульрих фон Юнгинген, пытаясь добиться перелома в сражении, предпринял мощную атаку на основную часть польской армии тяжеловооруженным резервом своего войска, состоявшем из 15 или более хоругвей (тактических единиц). Две последовательные кавалерийские атаки прошли успешно, однако во время третьего удара орденская тяжелая конница увязла в бою с численно превосходившим ее противником и попала в окружение поляков, наемников и «язычников» (так рыцари называли литовцев с их вспомогательными полками русских и татар). Войска Тевтонского ордена были полностью разбиты; при этом кроме Ульриха фон Юнгингена на поле боя пало более двухсот братьев ордена — почти треть всех рыцарей ордена в Пруссии. Предпринятая тактика окружения противника напоминает известнейшую битву при Каннах. К концу дня последнее сопротивление закрепившихся в своем лагере с помощью вагенбургов (передвижных полевых укреплений из повозок. — Прим. ред.) оставшихся орденских войск было сломлено. В распоряжении польского короля все еще оставались свежие силы из подразделений, не вступивших в сражение. На поле боя пала практически вся верхушка ордена, а вместе с ней и тысячи воинов и кнехтов орденской армии. Противник также понес тяжелые потери, в особенности войска великого князя Витовта. Согласно одному из источников, с обеих сторон погибло около 8000 человек. В папской булле 1412 года касательно сооружения Генрихом фон Плауэном часовни в память о битве (1411 г.) говорилось о том, что на поле боя были отпеты и погребены 18 000 христиан.

Поляки искали тело верховного магистра на поле битвы и нашли его. Согласно польскому хронисту Яну Длугошу, он получил два ранения: одно — в лицо, другое — в грудь. Имя человека, убившего Ульриха, не упомянуто. Павшего магистра с почестями доставили в Остероде и на четвертый день после битвы отправили оттуда в Мариенбург. Как и другие верховные магистры, Ульрих фон Юнгинген был погребен в часовне Св. Анны. Захваченные в битве орденские хоругви были отправлены в Краков и Вильну и вывешены в кафедральных соборах в качестве военных трофеев, включая «большое знамя» верховного магистра с изображением креста и орла. Внешний вид хранившихся в Кракове орденских хоругвей был задокументирован в известной рукописи середины XV века «Banderia Prutenorum».

Роль Ульриха как полководца во время сражения оценить непросто. Согласно орденскому хронисту — продолжателю Посильге, он, в отличие от польского короля, имел в резерве лишь одно большое военное подразделение, а не много более мелких, и это «нанесло ордену большой вред, а королю и его силам послужило на удачу и во благо». В другом месте хронист резко критикует верховного магистра за то, что тот привел с собой на поле боя множество немолодых братьев ордена, погибших затем в ходе битвы. По его мнению, они могли бы принести намного больше пользы, оставаясь в своих конвентах. Вопрос оценки действий верховного магистра в качестве полководца всё еще остается открытым.