Верхом на тигре. Европейский ум и буддийская свобода - [15]

Немцы особенно хорошо подходят для Алмазного пути. У них сильные и часто иррациональные энергии, которые можно использовать и преобразовывать. Голландия, напротив, – скорее «махаянская» страна, крепко стоящая на ногах и очень «примерная». Это сильно чувствовалось. В «пограничных странах» выражены скорее гордость и запутанность, тогда как в Центральной Европе больше выделяется желание. Центральные европейцы приходили к Кармапе за сильными впечатлениями и вдохновением, а голландцы и англичане – прежде всего за новыми знаниями, которые можно обсуждать впоследствии. Но во второй половине 90-х годов интерес к Алмазному пути вырос как в Англии, так и в Нидерландах, и наши центры там начали развиваться. Французам было часто достаточно мощного представления и внешней рамки, а чего хотели бельгийцы, так никто и не понял. Только в 2000 году у нас возникли милые группы Алмазного пути в Париже и Брюсселе.

Центральные европейцы приходили к Кармапе за сильными впечатлениями и вдохновением, а голландцы и англичане – прежде всего за новыми знаниями, которые можно обсуждать впоследствии.

Голландия

В Амстердамском культурном центре «Космос», где на верхнем этаже продавали гашиш, все чуть было не провалилось. Уже на входе Кармапа начал произносить стослоговую очистительную мантру Алмазного ума, что было плохим знаком. По дороге к залу, где он собирался дать церемонию Короны, люди были настолько невнимательны или накачаны наркотиками, что нам приходилось отодвигать их в стороны, чтобы помочь Кармапе пройти. Во время приготовлений невозможно было добиться тишины. Все просто продолжали говорить. Достойные члены свиты Кармапы пытались что-то сказать со сцены, но никто их не слушал. Положение становилось невыносимым, но было бы жаль, если бы Кармапа просто ушел оттуда, никого не благословив. Поэтому я перебрался через какие-то заграждения, залез на сцену и начал на них орать. Это было им понятно, и через несколько секунд стало тихо. Как ни странно, мои не слишком лестные выражения не вызвали никакого гнева, и большинство даже остались на медитацию, которую я проводил в конце. Хотя замысел был в том, чтобы установить тибетско-европейские контакты, я с тех пор стал ответственным за неадаптированных, длинноволосых молодых людей.

Франция

В Париже Кармапу ожидали большие выступления, было полно известных людей и представителей высших классов общества. Церемонии проходили в больших залах прекрасных отелей, и французы брали плату за вход, что следовало делать и нам. В долгосрочной перспективе невозможно, чтобы те немногие, кто является сердцем центров, брали все расходы на себя. Постоянно будучи в долгах, люди теряют вдохновение. Забавно было видеть у французов хорошую организацию и наблюдать, как сквозь нее все равно проступает их натура. Менее состоятельных последователей мы провели в зал контрабандой. Нужно было помогать тем, кто редко находил работу и повсюду следовал за Кармапой.

Сцена была всегда оформлена одинаково. В центре стоял трон для Кармапы, по правую сторону от него садились одетые в красное тибетские монахи, а по левую – одетые в черное монахи из местного центра дзэн. Публика, сидящая в зале, выглядела более старшей и социально адаптированной, чем в германском мире. Молодежные волнения были здесь, очевидно, не такими широкомасштабными, как в северной Европе, потому что даже юное поколение выглядело очень благонадежным. Здесь все знали, с какой стороны хлеба должно быть масло, и подстраивались под существующий порядок, а не шли против него.

Арно Дежарден, который написал предисловие к «La Voie du Diamant» («Алмазный путь») – нашей первой французской книге, – произносил на многих лекциях вступительную речь. За несколько лет до этого он «обнаружил» тибетцев и вызвал волну увлечения ими. Его мастерски сделанные фильмы и книги, задевающие нерв того времени, наполнили Кангьюром монастыри и привели к Калу Ринпоче богатых французов, ищущих магию Востока.

Во время демонстрации Черной короны различия между тибетским буддизмом и дзэном были видны до невозможности отчетливо. Смертельно серьезные последователи дзэна сидели прямо, как свечки, в своих черных одеяниях. Тибетцы же выглядели как живые красные комочки, которые шептались, смеялись и бросались рисом. Иногда они даже засыпали в «самые святые» моменты.

Разнообразие буддизма стало еще более заметным, когда нас пригласили в храм учителя дзэна Дешимару – купольное сооружение в одном из внутренних двориков Парижа. Сначала тибетцы спели несколько молитв-пожеланий, потом дзэнцы спели Сутру Сердца, при этом ударяя в гонг и в такт совершая поклоны. Это выглядело по-военному, но впечатляло, а по завершении они опять сели прямо. Но когда потом учитель пошел по рядам, ударяя всех плоской палкой по верхней части спины, что не дает заснуть, хоть и не причиняет боли, – это уже было слишком для нашей группы. Сначала Пунцог, самый младший, а потом все остальные один за другим начали натягивать красные накидки на головы и покатываться со смеху. Только Кармапе удалось сохранить серьезное лицо.

Дешимару, как и большинство самураев, был очень необычным японцем с заметно европейскими чертами лица. Щедрый и открытый к тому хорошему, что есть в женщинах и вине, он подарил Кармапе несколько очень красивых тибетских статуй Будд.