Верхний Ист-Сайд - [57]

— Я не очень стремился повернуться к тебе спиной, когда я был без рубашки, — отвечает он, повернувшись ко мне лицом и окинув меня оценивающим взглядом. — Ты, кажется, хотела, чтобы я зажёг камин, — проводя ладонями по моим ногам, говорит он, — но если ты сейчас же не оденешься, то камин отменяется.

Закатив глаза, я надеваю свитер и снова прячусь под одеяло. Из-за головной боли и небольшой слабости я быстро погружаюсь в сон.

Бывают сны насыщенные, полные красок, хороших или плохих событий, сны, которые кажутся реальностью, а есть сны пустые. Тебе не обязательно стоять в пустой белой комнате, чтобы почувствовать сон пустым, вокруг тебя может происходить куча действий, но внутри тебя пустота. Ты ничего не чувствуешь, ни радости, ни грусти, ни страха, лишь усталость и пустоту внутри себя. И я ненавижу такие сны даже больше чем кошмары, в них я чувствую себя бесполезной, ничтожной и бессильной.

— Клэри, — будит меня знакомый голос, но я так хочу спать… — Клэр! — Открыв глаза, я вижу не просто лицо Джека, а очень обеспокоенное лицо Джека. Почему так холодно? Он всё ещё не зажёг камин?

— Что случилось? — еле разборчиво спрашиваю я.

— У тебя температура, — с градусником в руке отвечает он, и садиться на край кровати. Чёрт!

— Сколько, — коснувшись лба, спрашиваю я слегка охрипшим голосом.

— 37.5.

— Это ерунда! Так что… Ох, чёрт! — Я совсем забыла, что ещё вечер должна была вернуться. — Сейчас же отвези меня в мастерскую! — Откинув одеяло, я хочу слезть с кровати, но Джек хватает моё запястье и с предупреждением смотрит на меня.

— Даже не думай.

— Мне нужно вернуться.

— Единственное что тебе действительно нужно так это лежать в кровати и пить горячий чай.

— Джек! — Как можно громче говорю я, когда он собирается уходить. — Принеси мой телефон… пожалуйста.

Ну, вот и сбылся самый худший сценарий моей жизни. Я ненавижу болеть, да и кто вообще любит? Да, не спорю, приятно, когда за тобой ухаживают и всё такое, но чувствовать слабость во всём теле и осознание того, что ты ничего не можешь сделать полезного, просто убивает во мне всё живое.

— И зачем же тебе телефон? — с подозрением в голосе спрашивает Джек, держа в руке мой мобильник.

— Позвонить хоть кому-нибудь не столь настырному, чтобы меня забрали отсюда, — с насмешкой отвечаю я и тут же об этом жалею.

— Тогда я пошёл, — разворачивается он.

— Стой! Хорошо, я просто позвоню и предупрежу, что дошью платье чуть позже, — только дай мне телефон.

— Я тебе не верю, — сощурив глаза, говорит он, полностью меня раскусив.

— Ты не понимаешь! — сдаюсь я. — Я должна уже сегодня отдать готовое платье Марго Викандер! Ты хоть знаешь кто это?

— Ну конечно, — ухмыляется он, а вот это уже интересно. — Она модель, известная модель и всё… больше ничего особенного. Она не стоит твоего здоровья. И раз уж ты так переживаешь, я позвоню ей сам.

— Нет! — Я спрыгиваю с кровати и иду к нему, но Джек уже подносит телефон к уху.

— Марго Викандер? Это Джек Фостер парень Клариссы Олдридж. — О нет, лучше замолчи! — она заболела, так что сегодня платье не получиться отдать. Хорошо. Да, пока. — Вот и всё.

— Идиот, — без эмоций говорю я и снова залезаю в постель. — Надеюсь, я тебя заразила, — обиженно произношу я, скрестив руки на груди.

— Успокойся, я съезжу в магазин, привезу лекарства. На всякий случай я закрою тебя. — В ответ я лишь взмахиваю руками.

Когда Джек уезжает, я ещё около часа злюсь на него, а потом снова засыпаю, так и проходя около двух дней моей болезни. Джек поит меня таблетками, чаем с мёдом и практически не выпускает меня за приделы кровати. Но с каждым днём меня волнует это всё меньше, потому что я только и делаю, что сплю и если просыпаюсь, то чувствую себя только хуже. Кажется, его таблетки ни черта мне не помогают.

— Кларисса, — голос Джека будит меня, но я посылаю его к черту, наверное, опять хочет запихать в меня таблетку, которая мне не поможет. Но мои ожидания полностью опровергаются, когда я перестаю чувствовать под собой мягкую и удобную кровать, от которой ужасно жарко.

— Что ты делаешь? — в полудрёме спрашиваю я, когда Джек спускает меня вниз по лестнице.

— Везу тебя в больницу. Температура поднялась. — Джек выносит меня на улицу. Здесь прохладно, но для моего разгоряченного тела это то, что нужно, но уже в следующую секунду, когда Джек садит меня в машину, я чувствую жуткий холод.

— Сколько? — охрипшим голосом спрашиваю я.

— 39, Клэр.

— Не надо в больницу, завтра станет лучше, — прошу его я. Больница это кромешный ад.

— Нет, Клэри. Ты меня немного пугаешь своим состоянием, и я, кажется, делаю только хуже.

У меня нет сил спорить с ним, поэтому я быстро сдаюсь. Мы едим быстро, даже слишком, думаю, он превышает скорость, потому что приезжаем мы уже через десять минут.

— Я в состоянии дойти сама, Джек, — говорю я, когда он снова хочет взять меня на руки, Честное слово, как будто я инвалид.

Пока он что-то говорит у стойки регистратора, я сижу на лавке у стены, как и все другие прибившие в больницу этим вечером.

Я чувствую себя просто отвратительно. Меня, то знобит, то бросает в жар, болит голова, першит горло и заложен нос. Мне страшно представить, как отвратительно я сейчас выгляжу. Но это, пожалуй, последнее, что меня сейчас волнует. Джек идёт ко мне и, подав руку, помогает встать.