Веретейская волость - [3]
За постельничим Гаврилом Ивановичем Головкиным в вотчине в селе Шуморове крестьян…
За стольником князь Васильем княж Алексеевым сыном Урусовым в поместье в селе Шуморове крестьян…»
То есть в 1710 году село Шуморово находилось рядом с селом Поводневым, и не в Мологском стане, а в Верховском! Это подтверждают и данные историка О. А. Шватченко, приведенные в книге «Светские феодальные вотчины в России во второй половине XVII века»:
«Окольничий Михаил Петрович Головин — Ярославский у., Верховский ст., с. Поводнево, 43/123, сц. Шуморово, 27/63»
Получается, что около Поводнева находилось большое село Шуморово (две церкви, четыре знатных владельца), потом оно к середине ХVII века стало сельцом, а теперь бесследно исчезло? Неужели придется «подарить» жеребцовские земли мышкинцам? Но еще один интересный документ совершенно запутывает нас. Г. И. Корсаков пишет: «В вышеупомянутой „Ревизской сказке 1710 г…“ говорится, что помещик Афанасий Андреевич Мусин-Пушкин основал в 1696 году деревню Рыльбово. Владелец шуморовской вотчины стольник И. И. Бутурлин приобрёл землю в Моложском стане возле места слияния ручья Латки с Чечорой и перевёл туда в 1704 году часть крестьян села Шумарово, основав, таким образом, деревню Большая Режа. В том же году, из того же Верховского стана, из деревни Межупены, перевёл часть крестьян в Моложский стан помещик Г. И. Головкин, и основал, возле речки Коршунка, деревню Малая Режа». Из какого Шуморова переводили Бутурлин и Головкин Головкин крестьян на стрелку Чечоры (Чучерки) и Латки, пока непонятно. Ясно написано, что из Верховского стана в Моложский.
Образованы эти станы были путем разделения Моложского удела на две части. Историк М. Черкасова: «Говоря об основной территории Ярославского княжества исследователи также отмечают примеры, когда бывшие уделы становились отдельными волостями Ярославского уезда (Курбский удел — Курбская волость, Ухорский удел — Ухорская волость, Шаховской удел — Шаховская волость, Юхотский удел — Юхотская волость, Моложский удел — Верховской стан Ярославского и Моложский стан Угличского уездов)». Получается, крестьян в Режи перевели из Верховского стана Ярославского уезда (из того Шуморова, если оно существовало) в Моложский стан (рядом с современным Шуморовым). Какое редкостное топонимическое совпадение! Может быть, никакого Шуморова на этот момент в Веретейской волости не было, а крестьяне перезвезли этот топоним с собой (как потом перед затоплением жители этой территории «увезут» под Некоуз название Режа)? Но, как уиверждает Г. И. Корсаков, прибывшие крестьяне были приписаны к Воскресенской церкви села Шуморова. Опять тупик. Но ведь если Веретейского Шуморова не существовало, то и вотчина князей Шуморовских находилась не в наших краях! Подливают масла в огонь и мышкинские историки, пишущие, как один, что окрестностями Мышкина владели вышеупомянутые князья. А ведь Экземплярский, Головщиков, Троицкий и многие другие историки уверены в обратном: «Кроме кн. Шуморовскнх, отчина которых находилась на рч. Шуморе, впадающей в Волгу несколько выше р. Мологи, где и ныне находится село Шуморово, все почти упомянутые князья не имели отчин» (Экземплярский). Указание прямое — мологское Шуморово и есть центр удела, доставшегося князю Глебу Моложскому. Правда, проблема с речкой — есть речка Шуморовка в Марьинской волости, но это далеко, а больше гидроним Шумора нигде поблизости не встречается. Здесь версия одна — ославянивание угро-финского названия. По типу: Шумора —Чумора — Чучора (как Печора) — Чучера — Чучерка — Чичерка — Сиверка. Тогда все более или менее встает на свои места, но только насчет вотчины шуморовских князей. С наследством Жеребцова, как видно из вышеприведенных фактов, ничего пока еще не ясно Немного, но очень квалифицированно проясняет этот вопрос общественный директор мышкинского народного музея и организации краеведов «Мышкин» О. Б. Карсаков:
«Обратите внимание на ключевой источник начала XVI века — «Духовное завещание Ивана III», в котором говорится о приобретении вотчины и промысловых угодий по Волге Иваном III y Глебовых-Шуморовских. Раздачи дворцовых земель в нач. 17 века коснулись не только Шуморова, но и всех изьятых ещё при Иване Грозном родовых владений Моложских князей, а именно тех, которые попали в опалу. Это большая часть земель Верховского стана Ярославского уезда, между Волгой и р. Суткой. Кроме воеводы Жеребцова большую вотчину получили князья Мезецкие. Именно эти сравнительно поздние пожалования позволяют проследить, хотя бы в общих чертах, как делились большие вотчины.
Основной принцип — черезполосный. Родовой центр вотчины, «городок» или село, делилось на доли между наследниками. К этим долям приписывались приселки, слободы, сельца на остальной территории удела или вотчины. Свою долю получали и представительницы женской половины рода, а в случае отсутствия прямого наследника, то земли доставались ближайшим родственникам. Отсюда следует, что к центру владения (вотчине) тяготели поселения, промысловые угодья или покосы, располагавшиеся за десятки километров от него. Поэтому Поводнево имеется в виду именно «Мышкинское». Этот принцип раздела соблюдался вплоть до XIX столетия, но уже при новых владельцах. Столицей Шуморовского удела моложских князей большинство историков считало и считает село Шуморово (современный Шуморовский остров). (С.В.Рождественский,
Повесть Тимура Бикбулатова «Бог-н-черт», написанная в 1999 году, может быть отнесена к практически не известному широкому читателю направлению провинциальной экзистенциальной поэтической прозы.
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
Я не знаю, зачем этот текст. Может быть, попытка оправдания, ведь я никогда не мог защитить свою внебытийность. Это универсальное междусловие можно отнести к любому из моих текстов, но попало оно сюда и не поддаётся вычеркиваемости… Похоже немного на декларативный потуг, симулирующий рождение будущего «нечто», ибо в наше время нет смысла не эпохальничать.
В монографии исследуется один из вопросов взаимоотношений древнего Египта с Нубией, а именно вопрос становления аппарата египетской военной и гражданской администрации на этой территории. Прослеживаются три этапа, связанные с изменениями характера политики Египта в этом регионе, которые в конечном счете привели к превращению Нубии в египетскую провинцию. Выделена роль местного населения в системе сложившихся египетских административных институтов. Исследование охватывает период Древнего, Среднего и Нового царств.
В основе книги лежит историко-культурная концепция, суть которой – рассмотрение истории абхазов, коренного населения Абхазии не изолированно, а в тесном взаимодействии с другими соседними народами и древними цивилизациями. Здесь всегда хорошо прослеживалось биение пульса мировой политики, а сама страна не раз становилась ареной военных действий и политико-дипломатических хитросплетений между великими державами древности и средневековья, нового и новейшего времени. За последние годы были выявлены новые археологические материалы, архивные документы, письменные источники, позволившие объективнее рассмотреть многие исторические события.
Книга, написанная археологом А. Д. Грачем, рассказывает о том, что лежит в земле, по которой ходят ленинградцы, о вещественных памятниках жизни населения нашего города в первые десятилетия его существования. Книги об этом никогда еще не было напечатано. Твердо установилось представление, что археологические раскопки выявляют памятники седой старины. А оказывается и за два с половиной столетия под проспектами и улицами, по которым бегут автобусы и трамваи, под дворами и скверами, где играют дети, накопились ценные археологические материалы.
Материалы III Всероссийской научной конференции, посвящены в основном событиям 1930-1940-х годов и приурочены к 70-летию начала «Большого террора». Адресованы историкам и всем тем, кто интересуется прошлым Отечества.
Очередной труд известного советского историка содержит цельную картину политической истории Ахеменидской державы, возникшей в VI в. до н. э. и существовавшей более двух столетий. В этой первой в истории мировой державе возникли важные для развития общества социально-экономические и политические институты, культурные традиции.
Монография посвящена актуальной научной проблеме — взаимоотношениям Советской России и великих держав Запада после Октября 1917 г., когда русский вопрос, неизменно приковывавший к себе пристальное внимание лидеров европейских стран, получил особую остроту. Поднятые автором проблемы геополитики начала XX в. не потеряли своей остроты и в наше время. В монографии прослеживается влияние внутриполитического развития Советской России на формирование внешней политики в начальный период ее существования. На основе широкой и разнообразной источниковой базы, включающей как впервые вводимые в научный оборот архивные, так и опубликованные документы, а также не потерявшие ценности мемуары, в книге раскрыты новые аспекты дипломатической предыстории интервенции стран Антанты, показано, что знали в мире о происходившем в ту эпоху в России и как реагировал на эти события.