Верблюды Инны Львовны - [6]

— Деньги есть? — спросил он.

— Есть, — ответил Миха.

— У меня нет, — сказал человек. — Если не расплачусь, они вызовут полицию. Он кивнул головой в сторону официанта, который за барной стойкой протирал тарелку, усыпанную розами. — Могу предложить кое-что купить, — продолжил он.

— Я не планировал ничего покупать, — ответил Миха, человек ему не нравился.

— Это бумага о помиловании. 18 век, не вру, — сказал он, усмехнувшись.

Миха взял в руки сверток и развернул. Это была бумага о помиловании на предъявителя. Под текстом стояла витиеватая подпись.

— Зачем она мне? — спросил Миха.

— Наивный, — ответил человек. — Такую книгу читаешь, а правил не знаешь. Бумага Им Самим подписана. С такой бумагой нигде не пропадешь. Меня она много раз спасала. Кого захочешь — того имя и впишешь. Мыслью. Хорошая бумага, ценная.

— Зачем тогда продаешь?

— Потому что эти на хвост сели, — кивнув головой в сторону официанта, сказал он, — теперь она уже не поможет.

— Сколько? — спросил Миха. Он не знал, для чего она ему, но в случайности уже не верил. Заплатив 200 фунтов, положил бумагу в рюкзак.

Две буквы N и V, переплетенные косой. Он вернулся в университет, сёрфинг выдал несколько вариантов, но все они не подходили. Названия магазинов, компаний, инициалы. Одна из ссылок его заинтересовала, она вела на словарь латинских фраз. В нём была подсвечена строка: «Nеrvuis vivendi». Нерв существования. В ком или в чём нерв существования? Или может быть зашифровано что-то другое? Но что? Фраза «Nescio Vos». Не знаю вас? Или Nescit vox? Сказанное слово? «Nolens volens»? Волей — неволей? Или Nolentes volentes? Хотят они или не хотят? Non vi? Не силой? Non vitae? Не для жизни? Что означают эти буквы? Какой организации это символ? С кем он столкнулся? Выкупленную бумагу он положил во внутренний карман куртки, рядом с караваном. Он приоткрыл коробку и убедился — они там. И их очень много.

В пятницу Миха закинул рюкзак на плечо. Он дошел до железнодорожного вокзала и сел в поезд, идущий в Кембридж. Знал он о городе немного: в нём один из лучших университетов мира. Вот собственно и всё. По реке плыли лодочки, он гулял, достал листочек. Увидел на нем новую надпись: «Пройди десять шагов направо, сядь на скамейку». Он умел слушаться. Прошел и сел. Конечно, этого старика просто приставили к нему. Он увидел знакомый фрак и цилиндр. Джентльмен бежал, немного хромая на правую ногу и усилено махал рукой. Похоже было, что он его звал и что-то показывал. В это время мимо уха просвистела пуля. Теперь Миха понял, вздрогнул, вскочил, нагнулся и побежал к махавшему.

— Быстрее, быстрее, — причитал старик. Несмотря на возраст и хромающую ногу, он бежал быстро.

— Еще быстрее, да поторопитесь вы, молодой человек! — наконец, старик махнул рукой, и они быстро спустились в подвал какого-то дома.

— Покушение, — сказал он, отдышавшись, — это провал.

Они сели на какие-то коробки. Старичок, а сейчас это был именно старичок, а не старый джентльмен, устало повесил голову.

— Я, конечно, сделал всё, что мог. Всё, что мог. Как только получил сообщение, тут же, тут же поехал, еще бы чуть-чуть и не успел. Не могли бы вы оплатить мой проезд до Кембриджа? Пришлось добираться поездом, чтобы случайно не вывести их на тропу. А всё так дорого стоит, — Миха кивнул. — Нет, вы только подумайте. А ведь бумага всегда была самым надежным средством передачи информации. Взломали, взломали. Никому нельзя доверять и ничему. — Старичок явно нервничал и всё время поглядывал на дверь. — Мир скатился в такие низины, что нельзя было и предположить. Можно ли было подумать, что среди бела дня возможно покушение? И не где-нибудь, а в сердце цивилизации! Вы успели рассмотреть «Мост вздохов»? О, будь другая ситуация, я бы с удовольствием провел экскурсию для вас. Деньги при вас?

— Да. Я не могу не вернуться. Я обещал. Мне было сказано ни при каких обстоятельствах не покидать Англию раньше, чем закончится школа. Ждать момент, когда мне помогут найти нужного человека, — сказал Миха.

— Вас убьют, — сокрушенно проговорил сэр Патрик.

— Невеселые перспективы, — улыбнулся Миха.

— Туманные перспективы. Я бы мог предложить кусочек счастья. Нет, думаю не лучший вариант, — что-то обдумывая, промолвил старик.

— Что значит кусочек счастья? — уточнил Миха.

— Делает вас невидимым, невесомым, не имеющим преград — духом.

— В тело вернуться можно? — спросил Миха.

— В принципе можно, если выйти ненадолго. Только тело останется на том же месте, где вы приняли кусочек, нам это не подходит. Отсюда надо выбираться вместе с телами. Так что придется идти тайными тропами. Есть вероятность, что вы не сможете вернуться домой никогда.

— Меня же будут искать? — сказал Миха.

— Сотрем вашу жизнь, — сказал, улыбнувшись, старик.

— Вы сотрете мою жизнь?

— У меня была жена. Чтобы спасти ей жизнь, мы изменили её самые глубокие воспоминания.

— Она жива?

— Она отпраздновала золотую свадьбу. У нее здесь прекрасный муж — врач.

— Простите.

— Сначала было трудно, а потом привык. Я ей посылаю незабудки на день рождения и день нашей свадьбы.

Они сидели и ждали, пока не наступит кромешная тьма. Долго шли по какому-то странному месту. Фонари светили, но очень слабо. Эти два квартала оказались скоплением маленьких кирпичных домиков старой кладки. Домиков с покосившимися крышами и засохшими садиками. Картина резко контрастировала с Кембриджем, который он успел увидеть до этого. Здесь правило не лето, а глубокая осень. Наконец, они дошли до подземного перехода. Старичок показал на ступени. Ступени поехали вниз в подземный переход, в котором стояла сплошная тьма. Старичок смело стал на первую ступеньку, за ним Миха, и они долго спускались в кромешной тьме. Минут через десять Миха почувствовал подъём. Старичок достал фонарик. Ступеньки остановились. Они прошли несколько шагов в каком-то странном помещении, потом старик достал ключи. Он открыл дверь. Включился свет, и они оказались в маленькой комнате, заставленной старой мебелью. Видно было, что сэр Патрик очень смущен. Посторонний человек тут, похоже, оказался впервые. Старый потертый диванчик, стеллаж для книг. Это то, к чему можно было подойти, не наткнувшись на какие-нибудь предметы. Повсюду стояли сломанные стулья, столы, шкафы, буфеты. Было абсолютно непонятно, как это все умещалось в маленькой комнате. С помощью сэра Патрика он оборудовал себе неплохое место для сна. Проснулся Миха рано, ноги свело, всё тело затекло. Стопки книг, перевязанные старой веревкой, служили столом. На нем стояли белые потрескавшиеся фарфоровые чашки и лежал треугольный сэндвич. Михе закралась в голову мысль, что сэр Патрик этот сэндвич где-то украл. Впрочем, мысль показалась бестактной. Это же был сэр! И его звали Патрик! Неужели он мог украсть бутерброд. Газеты тоже были свежие. Как-то ведь он ухитрялся здесь жить. Ему было жаль старика, которому приходилось приворовывать. Старика, который всю жизнь любил одну женщину и был ей верен.