Веранда в лесу - [65]
Л е н а. Были уже занятия?
К о з л о в. Ходили по лабораториям.
Л е н а. Интересно?
К о з л о в. Да.
Л е н а. А что особенно интересно?
К о з л о в. Кесарево сечение у крольчихи.
Л е н а. Как себя чувствует крольчиха?
К о з л о в. Поправляется.
Л е н а. И ты поступил в эту живодерню?
К о з л о в. Неясно пока… пристрелочка…
Л е н а. Вот я тоже ничего не могу решить! Знаете, братцы, анекдот? Дикаря пригласили на концерт, потом спросили, что ему больше всего понравилось. Дикарь ответил: «Барабан». — «Почему?» — спросили его. «Громче всех», — ответил дикарь. Вот по этому принципу многие из нас поступят в институты, и я в том числе…
В а р я. Все же не понимаю, Миша… зачем ты пришел? Может быть, ты уроки принес? Уроки у меня уже есть…
К о з л о в (не сразу). Я цветы принес. (Выходит в коридор.)
Л е н а. Потрясающе!
В а р я. Понимаешь, что это значит? Человек перестал быть твоим другом, ты ему уже совсем безразлична, но ему еще немного совестно… и он начинает выкручиваться и начинает поступать в соответствии с пошлыми правилами…
Вернулся К о з л о в с цветами, завернутыми в бумагу.
К о з л о в. Вот. Пожалуйста.
В а р я. Большое спасибо. Цветы приносят в трех случаях… Во-первых, любимым. Этот случай у нас с тобой исключается и даже никогда не стоял на повестке дня. Затем, цветы приносят покойникам. Этот случай тоже пока исключается… И затем, цветы приносят формально и равнодушно, чтобы отдать светский визит.
Пришел Д е д. Все замолчали.
К о з л о в. Я равнодушный человек?
В а р я. И благополучный!
К о з л о в. Думаешь, у меня нет несчастий?
В а р я. У равнодушных бывает только благополучие. Нам с Ленкой заниматься надо… А то, видишь, дедушка стоит и не понимает, почему я сегодня не занимаюсь… все-таки десятый класс!
К о з л о в подумал, ушел.
Д е д. За что ты его выгнала?
В а р я. Не люблю половинок, все или ничего… Очень важно, по какому счету у людей складываются отношения. У нас с Козловым был гамбургский счет. Так будем мужчинами до конца. Я тебе врать больше не собираюсь. Будет сплошная правда!
Д е д. Меня это устраивает. Ты пока живешь не самостоятельно, я за тебя отвечаю.
Снова придвинули столик, разложили тетрадки.
В а р я. Все врут понемножку, и ты тоже.
Д е д. Что же я тебе наврал?
В а р я. Когда Никифоров звонил, я все же с ним поговорила… Он сказал, что дела у тебя плохи, что новый председатель копает тебе яму и хочет, чтобы ты ушел на пенсию.
Д е д. Не уйду. Что тебе еще Никифоров сказал?
В а р я. Я все понимаю, дед! И не думай, что я все еще глупая… Никифоров сказал, что тебя понизили в должности, для меня ты не стал от этого хуже. Я хочу сказать… ты любишь размах и гордишься своей прежней работой, когда ты руководил всей промышленностью на Востоке… В общем, все понятно!
Д е д (смущен, упрям). У меня и сейчас не маленькая работа, а целая большая отрасль. Физику делай! (Уходит.)
Л е н а. Что тут произошло?
В а р я. Потом, Ленка. Человек всегда чем-нибудь недоволен. Раньше была безобразная, ревела, сейчас стала смазлива, опять хочется реветь. Одна надежда остается у меня на Мишу Козлова… Может быть, он действительно что-нибудь переделает в человеке, от него все можно ожидать.
Л е н а. Давай все же выясним, какой здесь процент работы.
В а р я. Давай.
Замолчали, начали заниматься.
З а н а в е с.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
За столиком Л ы с ы й г р а ж д а н и н пил томатный сок и читал газету. Пришел Б о р я, тщательно одетый, вежливый мальчик, сел неподалеку.
Л ы с ы й г р а ж д а н и н. Скажи, мальчик, ты из какой школы?
Б о р я. Из двести семьдесят третьей.
Появилась пожилая О ф и ц и а н т к а.
О ф и ц и а н т к а. У нас все из двести семьдесят третьей.
Б о р я. Почему, бывают из разных школ.
О ф и ц и а н т к а. Но основной план нам дает двести семьдесят третья. Что будешь заказывать?
Б о р я. Разрешите, я подожду?
О ф и ц и а н т к а. Жди. (Лысому гражданину, доверительно.) Взяли манеру на европейский манер: свидания здесь назначают, уроки делают.
Л ы с ы й г р а ж д а н и н. Очень много задают.
О ф и ц и а н т к а. Да, ребятишек теперь не жалеют, спрашивают наравне со взрослыми. (Уходит.)
Л ы с ы й г р а ж д а н и н. Вову Грушко знаешь?
Б о р я (осторожно). Мы знакомы. Вы его папа?
Л ы с ы й г р а ж д а н и н. Я его дядя.
Б о р я. Простите, я думал, вы его папа.
Помолчали. Боря достал газету.
Л ы с ы й г р а ж д а н и н. Я должен купить ему велосипед, и я же его жду.
Б о р я. Да, обидно… (Почитав газету.) Как вы думаете, долго продержится в Англии кабинет лейбористов?
Л ы с ы й г р а ж д а н и н. Не знаю.
Пришла В а р я, села в глубине, достала тетрадочку, стала читать. К ней подошла О ф и ц и а н т к а.
В а р я. Сливочного, пожалуйста, сто граммов.