Вера и террор. Подлинная история "Чёрных драконов" - [7]

Кибрал стоял в стороне и молча слушал Ахмеда, не понимая ни слова. Он вглядывался в лица душманов и ловил себя на том, что все они смотрят на него как-то особенно внимательно, будто подозревают его в каком-то страшном преступлении. Кибрал устало переступил с ноги на ногу, его свободная афганская рубашка на груди прилипла к его телу, на ткани проступили пятна пота. Только теперь он понял, какую ужасную ошибку совершил, согласившись на это дельце. Молодой афганец кинул на пол приготовленную для Кибрала миску супа и, схватив парня за воротник, придушил его, прижимая к стене. Хрипло задыхаясь, Кибрал пытался высвободиться, но афганец ударил его ребром кулака в солнечное сплетение, и тот согнулся и заскулил от боли. Душман в сером тюрбане встал с постилки и подошел к Кибралу вплотную, засунул дуло автомата ему в рот и выстрелил короткой очередью. Стена покрылась потеками крови, мозга и мелкими осколками костей, обезглавленное тело мягко осело на пол. Ахмед пнул труп Кибрала ногой и, резко обернувшись, схватил Кэно за горло.

— Они вместе принесли это! — гневно выкрикнул он, держа у виска Кэно автомат. — Значит, придется убить и его!

Кэно с трудом сглотнул вязкую слюну, чувствуя, как кровь стучала в виски. Он схватил руки моджахеда и со всей силы нанес ему удар ногой в живот, тот скорчился от боли, скаля сверкающие зубы, и выронил автомат. Ахмед вынужден был отпустить Кэно, но остальные уже держали наготове оружие, готовясь расправиться с врагом.

— Я требую права! — крикнул Кэно.

— Права? Хочешь сразиться с лучшим нашим бойцом не на жизнь, а на смерть, — твердо, но со злобой заговорил Мухаммед. — Так?

— Мы действительно пришли вместе, — заговорил Кэно, указывая на труп Кибрала, — но принес плохую весть и вручил ее вам именно он! Но если уж вы хотите моей смерти, то пусть лучше тот, кто выше, решает: жить мне или нет!

Последняя фраза, казалось, остудила пыл правоверных, они немного расслабили руки, опустив автоматы. Ахмед Тараки ни на секунду не спускал глаз с Кэно. Он крепко задумался, подперев голову кулаком.

— Что ты решил, Ахмед? — спросил его Мухаммед.

Ахмед встретился взглядом с Кэно. В глазах анархиста будто горел огонь — так болезненно было долго смотреть в эти глаза. Душман знал этот взгляд. Взгляд, будто у орла, исподлобья, он всегда наполнен гордостью и даже прорицанием.

— Что ж, раз так, дадим тебе шанс, — заговорил Ахмед, не повышая голоса. — Пусть решит тот, кто выше. Проверим, нужен ты Аллаху или нет.

— О чем вы? — несколько настороженно, но холодно спросил Кэно. Его глаза ни на миг не оставляли Ахмеда, и афганец пытался всячески уйти от этого взгляда, который, казалось, вот-вот испепелит его, и его прах развеет жаркий ветер.

— Выбирай: или смерть, или завали в кулачном бою семерых — и будь свободен.

— Жребий брошен! Я дерусь! — гордо заявил Кэно. — Только сначала я доем суп.

— Ешь, — спокойно разрешил Мухаммед. — Ешь. Может, в последний раз — одному Аллаху известно.

Кэно взял миску и за пару секунд осушил ее. Он подошел к трупу Кибрала, взял его окровавленный тюрбан, разорвал ткань на две части и плотно перемотал ею свои руки. Он хотел немного размяться перед боем, но Ахмед цепко схватил его за плечо.

— Эй, это честный бой! — крикнул афганец. — Отдай нож.

Кэно снял с пояса футляр с ножом. Он хотел положить его в рюкзак, но Ахмед остановил его.

— Нож будет у меня! — сурово произнес афганец, выхватив оружие из его рук.

Кэно неаккуратно бросил рюкзак в сторону. Ахмед прошел сквозь ряды душманов, отобрал семь бойцов для поединка, выстроил их в очередь и попросил первого приготовиться. Кэно немного согнул ноги в коленях, выставил правую руку вперед, а левую сжал в кулак. Он медленно пошел вперед, глядя на соперника глазами, пылающим жаждой свободы. Моджахед неспешно отошел назад, будто спасаясь бегством от тяжелого взгляда террориста. Светло-карие глаза Кэно сверкнули — противник вскрикнул от боли, ощутив резкий удар в солнечное сплетение. У него сорвалось дыхание, сердце будто оцепенело. Когда темнота в глазах немного рассеялась, афганец понял, что от боли он упал на колени и все еще не нашел сил, чтобы подняться. Кэно ждал, медленно двигаясь вокруг соперника. Душман встал и сжал кулаки. Кэно отошел назад и замер, выставив левую руку вперед. Как только враг приблизился к нему, чтобы нанести удар кулаком справа, он сложил ладони и рубящим движением сверху вниз переломил противнику шею. Кэно выпрямился, сложив руки за спиной.

— Ловко! — засмеялся Ахмед. — Неплохое начало.

Он дал знак следующему вступить в бой. Кэно стоял, сложив руки за спиной и свысока глядя на противника. Афганец поприветствовал его, как по законам боя. Кэно едва заметно кивнул и тут же в прыжке ногой с разворота ударил противника в челюсть. Душман, упав на землю, потянулся дрожащей рукой за слетевшим с головы тюрбаном, пытаясь отереть им со рта кровавую пену. Выплюнув несколько выбитых зубов, он встал и начал медленно обходить Кэно, пристально следя за соперником и силясь предугадать его движения. Кэно секущим поперечным ударом попытался свалить его с ног, но соперник не только заблокировал удар, но и смог дать ему ногой в правое предплечье. Кэно отвел правую руку назад, афганец осторожно переступал вокруг него, выбирая момент. Он предпринял попытку нанести хук слева, но Кэно перехватил его руку, с хрустом вывихнув ее. Тут же выставленными вперед вторыми фалангами пальцев ушибленной правой руки он так сильно врезал противнику в плоть справа под челюстью, что вызвал у него мгновенную остановку дыхания и сердца. Ахмед приказал убрать мертвое тело и вызвал на поединок следующего бойца. Кэно решил не жать. Он стал на одно колено, ударил кулаком в землю и резко, неожиданно с разворота сделал ногой подсечку. Его соперник ловко вскочил с земли и, увернувшись от его удара, прыжком оказался сзади него. Но атаковать анархиста ему не удалось: Кэно пробивающим ударом назад локтем поразил его в печень. Лицо душмана побледнело, из груди вырвался хриплый протяжный стон. Опомнившись от боли, он прыжком оказался возле Кэно и начал наносить множество ударов кулаками. Все они приходились по плечам и предплечьям, в то время как резкие рубящие удары Кэно заставляли его чувствовать тупую давящую боль в шее, груди, животе. Однако он смог выбрать момент, чтобы наотмашь садануть врага кулаком по лицу. Реакция Кэно была моментальной: резким движением он заблокировал удар, а ладонью второй руки двинул снизу вверх противника в челюсть — и тот, запрокинув голову, упал навзничь. Афганец раскинул руки, тяжело дыша.