Вера Чистякова - [51]
Хозяин достал из канцелярского шкафа бутылку водки, немецкие консервы и хлеб.
— Богато жить стали, Сидор Иванович! — заметил Пищик.
— Фонды имеем! — с важностью отвечал начальник и показал на стену.
При свете лучины Наталья Даниловна увидела немецкие плакаты и разные объявления. Одно из них гласило, что в распоряжение начальника полиции выделяются фонды для премирования за поимку партизан.
Они сели ужинать.
— Ты все-таки до утра переправь нас. Нам срочно надо туда, — сказал Пищик.
— Сделаю, сделаю!
Далеко за полночь, когда они вышли за околицу, звезды закрылись. Надвинулись тучи, вдали вспыхивали сполохи. Они спускались к реке по обрывистому склону, хватаясь за кусты. В камышах был спрятан кое-как сбитый плот.
Сидор Иванович достал из кустов два коротких весла.
Темная река шумела под порывами ветра.
Первые капли дождя упали, когда они ступили на остров.
Наталью Даниловну сморил сон. Проснувшись, она увидела Пищика около себя. Он жалобно просил ее съесть что-нибудь:
— Сил надо набраться, Наталья Даниловна, ведь вы же раненая!
Она о чем-то хотела спросить его и опять уснула…
Второй раз она проснулась от холода. Видимо, Пищик ждал ее пробуждения. Он сразу спросил:
— Как вы думаете, нашим уже сообщили о том, что мы здесь?
— Конечно, они знают. Люба уже отстучала.
— Почему же они не едут за нами?.. Уже ведь третьи сутки…
— Третьи сутки? Что вы?
— Третьи.
— Сколько же я сплю?
Вот когда сказалось напряжение последних дней, когда сказались эти шесть часов ожидания! Но все это было далеко, далеко…
Потянув на себя плащ-палатку, она опять засыпала. Глаза закрывались сами собой, и дрему нагонял беспрерывный шум текущей внизу реки.
И снова она проснулась ночью. Частый легкий плеск слышался неподалеку: кто-то греб к острову. Пищик со связкой гранат полз под откос.
Было слышно, как лодка, разогнавшись, врезалась в песок.
И тотчас раздался тихий голос Пищика:
— Хальт!
Щелкнул затвор, но выстрела не последовало.
«Нет, все равно не могу двинуться», — подумала Наталья Даниловна.
Потом она лежала на дне лодки. Ей было видно темное небо, тусклые и редкие звезды.
Она очнулась в землянке, на свежем сене, покрывавшем носилки. Девушка в крестьянской одежде с кобурой на поясе сидела около нее.
— Где я? — спросила Наталья Даниловна.
— У партизан, в штабе отряда. Теперь она снова стала Верой Чистяковой.
ВСТРЕЧА
Стояла та особая выжидательная напряженная тишина, которая отличает ночь в партизанском лагере, — тишина, которая каждую минуту может взорваться вспышкой ракеты, залпом.
Полковник Платонов несколько раз выходил из землянки, всматривался в темноту, еще более густую от огненной точки его папиросы, напряженно раздумывал.
Вскоре ему предстояло отправиться на ответственное задание с Верой Чистяковой. Если только она вернется. Да, если вернется…
Перед рассветом пришел начальник отряда.
— Жива? — отрывисто спросил полковник.
— Ранена и больна.
— Пойдемте! — Платонов затоптал окурок и закурил новую папиросу.
Санпункт помещался в центре лагеря. Молодой врач встретил их у входа в землянку.
Он стал было объяснять, почему осложнилась несерьезная рана…
— Простите, доктор! — Платонов, не дослушав, спустился по крутым ступеням в глубокую, в три наката, санитарную землянку.
Фонарь «летучая мышь» светил тускло. Лицо Веры казалось зеленоватым, глаза были закрыты, темные ресницы бросали на щеки густую тень. Она услышала шаги и открыла глаза. Он опустился на земляной пол у носилок.
— Здравствуйте, моя дорогая… — Голос его дрогнул.
И, чтобы смягчить его тревогу, Вера проговорила:
— Мне уже лучше. Я скоро поправлюсь.
Сейчас, когда он услышал слабый голос и рассмотрел измученное лицо, ему показалось: только теперь он по-настоящему понял, кем была для него эта женщина.
— Не было дня, чтобы я не думал о вас, Вера!
Нет, она должна понять его до конца.
— Не было минуты, чтобы я не думал о тебе, Вера…
Ему хотелось сказать, что все это долгое время он нес на себе двойную тяжесть. Он тревожился за помощника и страшился за любимую женщину. Но надо ли говорить об этом, когда она, раненая, измученная, столько выстрадавшая, лежит в этой землянке, в глухом лесу? Надо ли сейчас говорить о своей любви?
Прежняя, чуть лукавая улыбка тронула бескровные губы Веры.
— Я знаю, — сказала она, подняв глаза на Платонова, — я всё знаю…
Как поведет себя человек в нестандартной ситуации? Простой вопрос, но ответа на него нет. Мысли и действия людей непредсказуемы, просчитать их до совершения преступления невозможно. Если не получается предотвратить, то необходимо вникнуть в уже совершенное преступление и по возможности помочь человеку в экстремальной ситуации. За сорок пять лет юридической практики у автора в памяти накопилось много историй, которыми он решил поделиться. Для широкого круга читателей.
Однажды Борис Павлович Бeлкин, 42-лeтний прeподаватeль философского факультета, возвращается в Санкт-Пeтeрбург из очередной выматывающей поездки за границу. И сразу после приземления самолета получает странный тeлeфонный звонок. Звонок этот нe только окунет Белкина в чужое прошлое, но сделает его на время детективом, от которого вечно ускользает разгадка. Тонкая, философская и метафоричная проза о врeмeни, памяти, любви и о том, как все это замысловато пeрeплeтаeтся, нe оставляя никаких следов, кроме днeвниковых записей, которые никто нe можeт прочесть.
Кен Фоллетт — один из самых знаменитых писателей Великобритании, мастер детективного, остросюжетного и исторического романа. Лауреат премии Эдгара По. Его романы переведены на все ведущие языки мира и изданы в 27 странах. Содержание: Скандал с Модильяни Бумажные деньги Трое Ключ к Ребекке Человек из Санкт-Петербурга На крыльях орла В логове львов Ночь над водой.
В самой середине 90-тых годов прошлого века жизнь приобрела странные очертания, произошел транзит эпох, а обитатели осваивали изменения с разной степенью успешности. Катя Малышева устраивалась в транзитной стадии тремя разными способами. Во-первых, продолжала служить в издательстве «Факел», хотя ни работы, ни денег там почти не наблюдалось. Во-вторых редактировала не совсем художественную беллетристику в частных конторах, там и то и другое бытовало необходимом для жизни количестве. А в третьих, Катя стала компаньоном старому другу Валентину в агентстве «Аргус».
Наталия Новохатская Предлагает серию развернутых описаний, сначала советской (немного), затем дальнейшей российской жизни за последние 20 с лишком лет, с заметным уклоном в криминально-приключенческую сторону. Главная героиня, она же основной рассказчик — детектив-самоучка, некая Катя Малышева. Серия предназначена для более или менее просвещенной аудитории со здоровой психикой и почти не содержит описаний кровавых убийств или прочих резких отклонений от здорового образа жизни. В читателе предполагается чувство юмора, хотя бы в малой степени, допускающей, что можно смеяться над собой.
