Верь - [5]

— Даже в детстве ты их привлекала, — улыбается радом божок.

— Я? Причем здесь я?

— Это же твоё стертое воспоминание? Разве нет? — он снова улыбается и поворачивает меня лицом к происходящему.

Их загнали в угол, мальчик говорит ей закрыть глаза, и она закрывает. Сам он снимает с себя часть одежды и превращается в такого же волка, только чуть побольше и с белой шерстью. Я знаю этого волка, я знаю этого мальчика, я знаю, что девочка не сдержала обещание, потому что это была я. Этот оранжевый свитер, зеленое платье никогда не забуду. В то время у нас было мало денег, да и потом тоже, так что всю мою одежду можно было по пальцам пересчитать. А это платье я любила, даже помню, как папа его купил на рынке поздно ночью перед Рождеством.

Я не боялась его, по-детски решив: если защитил, то мой.

Смотрю на свою руку, затем на маленькие пальчики девочки, которые так небрежно гладят умытого в чужой крови волка. Картинка меняется, мы ещё в лесу, но ещё далеко от дома.

— Убери меня отсюда! — кричу, ища альфу взглядом.

Он где-то вдали, так что приходится бежать к нему, пытаясь не обращать внимания на дурацкое обещание когда-то давно данное мною.

— Ты даже имя ему дала, — с долей гнусливости произносит он, упираясь спиной на ближайшее дерево.

— Зачем? Зачем ты показываешь мне это? — кричу на него, внутри радуясь, что это всего лишь божок.

— Я показываю? О нет, это ты! Показываешь то, что прячется в этой черепушке, — он стучит пальцем мне по виску.

— Забери меня отсюда, — прошу, как бы это не было сложно для меня.

— Уверена? Не хочешь узнать, что будет дальше?

— Я знаю, вспомнила.

— Ну, тогда думаю воспоминаний с нас достаточно на сегодня, не так ли? — гадко улыбнувшись, он дает мне снова по лбу.

Все потемнело вокруг, затем мы снова оказались в другом месте. Этот жуткий розовый дом просто не забыть. Снег, машина, я в багажнике. Кай, но не тот, достает меня из машины. Я знаю, что будет дальше, потому ищу взглядом второго.

— Ты же сказал, что достаточно на сегодня?! — кричу на него.

— Соврал, — равнодушно пожимает плечами, наблюдая за попытками меня старой ударить блондина.

— Кай не врет, — зачем-то говорю ему.

Уже сама наблюдаю за этой сценой, на душе неприятное ощущение.

— Нет, конечно же, врет, но в основном себе. Смотри, сейчас что-то будет! — смеется он, тыкая пальцем в наши копии с воспоминаний.

Мы целуемся, просто целуемся, и в какой-то момент я просто выключаюсь, словно резко уснула. Блондин напуган, из него вырывается звериный злой рык, затем моё тело подхватывают на руки и несут в дом.

— Я хочу проснуться, плевать на цену, — говорю, когда картинка снова меняется.

Эта кухня — ненавижу ее, этот стол, хотя и выбросила его — тоже ненавижу.

— Уверена? По-моему, началось самое интересное, — улыбается этот гад, стоя в дверном проеме и смотря на представление возле стола.

Хватаю его за ворот и трясу что есть силы.

— Хватит играть с моими воспоминаниями! Ты хотел желание? Так вот оно: я хочу проснуться! Плевать на цену, плевать!!! — кричу, видя на таком знакомом лице такую мерзкую и непривычную улыбку.

— Хорошо, но цена будет велика, — говорит он.

— Жалкая, — слышу голос Кая из воспоминаний.

— Плевать, быстрее, верни меня обратно! — кричу, зажмуриваясь до боли.

— Ну, ладно, — легко соглашается он, — упрямая, вся в мать.

Легкий толчок по лбу и все.

Открываю глаза, точнее глаз, второй все ещё болит, и все ещё заплыл. Да здравствует жизнь, да здравствует боль! Что-то влажное проходится языком по лицу, так что дергаюсь в сторону и вскрикиваю. Спина! Гребанная спина! Поворачиваюсь снова на живот и тяжело дышу, приходя в себя после жуткой боли. Мельком замечаю две пары лап мохнатых совсем рядом. Оборотни! Везде оборотни, даже в кошмарах снятся. Кто это? Почему не превращается? Мех черный — радость-то какая! На рожу этого блондина ещё долго не смогу смотреть, во сне реально нагляделась.

Стоп, а кто это? Ваня? У него расцветка похожа, но комплекция в разы больше. Кто это? Это с других стай? Оборотень наклоняется к моей спине, а даже чувствую его горячее дыхание на коже.

— Не смей! — кричит резко кто-то, и оборотень дергается от меня как ошпаренный.

Меня тут полизать захотели, полечить, возможно, а тут кто-то мешает? Хотя, может, меня наоборот съесть захотели, откуда мне знать? Со стороны, наверное, виднее. Милостиво жду, когда какой-то мужик в армейской обуви подойдет ко мне. Подошел, и как ткнул ногой в бок, что я на спину перекатилась. А там… в общем спина! Я ору, волк воет, мужик матерится… как будто на тот свет снова собралась.

— Больно же! — возмущаюсь, когда сил кричать уже нет, и, только тяжело дышу.

Черный волк без спросу сует свой язык мне в лицо, за что тут же получает — его дергают на здоровый ошейник, словно шавку какую. Что вообще происходит? Почему кто-то держит оборотня на поводке, да еще и за собаку держит? Почему этот человек все ещё жив? Мужик тем временем замахивается рукой на здоровую голову оборотня, но не бьет, уж больно жалобно он скулит.

— Вы совсем сдурели так с человеком поступать? — сказала не подумав.

Это же рабство чистой воды!

— Да то ж человек… а она зверь, — говорит мужик и впервые замечаю, что черты его лица знакомы мне.