Верь, бойся, проси… - [6]

Смуглянка помолчала немного.

— Мама умерла два года назад.

Клим опустил голову.

— Я знаю, вы тоже живете без матери. Также два года?

— Год…

— Да, конечно, вспомнила. Вы ещё немного выпивали тогда.

«Немного», — он про себя усмехнулся. Невольно вспомнил то время, как неделю не просыхал после похорон матери. Друзья сочувствовали, были рядом, потом закрутилось. Замелькали какие-то малознакомые и вообще незнакомые личности. Уходили, приходили, что-то уносили, приносили водку и пили. Дверь не запиралась. Климу было наплевать, с полным равнодушием выслушал по телефону о своем отпуске (друзья похлопотали перед хозяевами за него). Братья Саргоевы слыли мужиками резкими, чуть что, и за дверь, но тут пошли навстречу и даже согласились, неслыханное дело, на временщика. А он продолжал пить, прятался от жизни, и чем бы это закончилось, неизвестно. Да хорошо вовремя приехала сестра матери, приехала на девятый день и быстро навела порядок.

Анфиса Николаевна, она же, для своих естественно, Анфа, дама с характером и тяжёлой дланью, с порога оценив обстановку, принялась обстоятельно за чистку рядов. Ряды нежелательных элементов катастрофически таяли с первых же минут её присутствия. Кого лёгким тычком, кого легким пинком, но в результате все летели за дверь.

Последним вылетело из ванны головой вперед некое лохматое существо, вознамерившееся было там прикорнуть и возмущенно чирикавшее, что оно уже там неделю спит и пошли бы все тундрой-лесом…

Открыв дверь головой, существо затихло и куда-то уползло, оставляя шлейф неприятных запахов.

Анфа прибралась в квартире, с порошком повышенной агрессивности вымыла ванну, сходила в магазин, похлопотала на кухне и стала ждать возвращения блудного Клима в себя. Клим проснулся на следующий день и потребовал продолжения банкета!

Анфа молча вылила ему на голову заранее припасенное ведро холодной воды, и жизнь быстро стала набирать смысл. Девятый день провели скромно, съездили на могилку, было несколько подруг матери, потом посидели дома, помянули.

Обнаружилось, что из дома пропало всё мало-мальски ценное: плазма, более сотни дисков с фильмами, проигрыватель дивиди Самсунг, коллекция тяжелых знаков, само собой деньги, естественно сотовый, микроволновка, кофемолка, набор немецких блёсен и прочие приятные мелочи.

Хорошо ещё, что золотые украшения матери да пару икон её подруга припрятала у себя. Отдала Анфе со словами, мол, от греха подальше решила убрать, больно уж Климушка не в себе был…

За иконы-то Клим сильно бы стал переживать, семейные, намоленные. Бабушкино благословение на свадьбу матери, несколько поколений в их родне. Мать не раз говорила, что пока они в доме, ничего плохого не случится, в них наше спасение и помощь, не зря ежедневно звучало — спаси и сохрани!

Тётка перед отъездом велела поклясться памятью матери на предмет отсутствия вина и водки в этом доме, пивка разве раз в неделю. Пообещала звонить, по возможности навещать, оставила немного денег, перекрестила его и уехала.

Немного погодя отпуск закончился, и Клим вышел на работу, всё потихоньку вернулось на круги своя. Конечно, рана сердечная рубцевалась с трудом, тосковал по матери, часто навещал могилку, тяжело было первые недели, как камень на душе лежал. Но не зря говорят, время — лекарь, хоть рубец и остался, но облегчение, особенно после сороковин, всё-таки пришло. Клим слово держал, алкоголь ни под каким видом, так, пивка иногда позволял. Потом жизнь стала насыщенной непонятными и даже невероятными событиями. Появился Вратарь, впрочем, об этом потом.

— Слушай, птенец, так мы с тобой оба круглые сироты? А, нет, ты полукруглая будешь.

У тебя же отец есть. Но, все равно роднит. Ась? Сознайся, чувствуешь ко мне сестринские… сестрянские… сестерские… флюиды, вот! Нет!? Жаль.

— Выговорились? Вождь, нам пора идти. Думаю вправо, наверх на шум. Похоже, там водопад, наверное.

— Спасибо, не фюрером называешь. А что касаемо направления, верный путь указываешь, товарищ сестра. Туда и тронемся. Там, если повезёт, и душ примем, и джакузи с пенкой! Ты как? Не против джакузи с пенкой?

Немного погодя им пришлось форсировать речушку, путь преградили валуны и за ними скала, уходящая круто вверх. Обойдя скалу, наши герои стали подниматься по более пологому склону и, когда выступил седьмой пот, вышли к настоящему озеру.

В озеро с противоположной стороны, действительно, бил водопад, не Ниагара, конечно, но шум стоял такой, что приходилось общаться на повышенных тонах. Немудрено было не услышать нежелательных гостей. Когда Смуглянка, обернувшись к нему (она шла впереди, вождь замыкал шествие), побелела точно также как тогда, когда увидела завров. Клим понял — опасность!

Быстро обернувшись, засек тут же пару отвратных особей, наблюдающих за ними с неподдельным гастрономическим интересом. Особенно не понравились их зубастые пасти и когтистые лапы, каждая была размером с крупную собаку, только чувствовалось гораздо опасней.

— Давай к водопаду, быстро! Чуть что, прыгай в озеро, вряд ли они полезут в воду!

Сам приготовил копье (пока отдыхали, все ножом стругал подходящую ветку) и стал потихоньку отходить, не отводя глаз. Их, по-видимому, спасла нерешительность этих тварей — те не почувствовали страха, который обычно испускает добыча.