Венгерская рапсодия - [2]
– А как она была одета?
– На миллион баксов, – хмыкнул ему в лицо Спекс. – А тебе-то что, никак собрался жениться по расчету? Ну, я тебе скажу, стоит на эту дамочку только взглянуть, и сразу забываешь о всяких там деньгах. Она разговаривает, вроде как эта За За Габор. И похожа на нее, только волосы рыжие. Парень, если бы я не был женатым человеком, я бы…
– Когда она собирается въезжать? – перебил его Винсент.
– Она не сказала. Но я думаю, сразу, через день-два. Винсент зевнул и поднялся.
– Эй, ты же не собираешься выходить из игры, а? Мы только начали…
– Устал я, – объяснил Винсент. – Пора на боковую.
И он пошел домой и отправился на боковую, но не заснул. Он не мог отделаться от мыслей о своей новой соседке.
Вообще-то, Винсент был не слишком доволен тем, что кто-то будет жить поблизости, даже если это окажется прекрасная рыжеволосая беженка. Дело в том, что Винсент сам был в некотором роде беженцем, он переехал на север, чтобы скрыться от людей, и не жаждал никого видеть, кроме немногих избранных друзей, которых летом приглашал на уик-энды. Этим людям Винсент доверял – они были старыми деловыми партнерами. Но всегда существовала опасность нарваться на старых деловых соперников – а подобные встречи были совершенно нежелательны. Ни в коем случае. Некоторые из давних знакомых могли иметь на него зуб, а в бизнесе, которым занимался Винсент, это вело к неприятностям.
Вот почему в ту ночь Винсент спал плохо и вот почему он всегда держал у себя под подушкой небольшой сувенир, оставшийся от старых времен. Всякое может случиться.
Конечно, все звучало вполне правдоподобно; дамочка, скорее всего, и впрямь была беженкой из Венгрии, именно так, как говорил Спекс Хеннесси. И, однако, вся история могла оказаться очень хитрой ловушкой: а вдруг кто-то задумал добраться до Винсента так, чтобы никто ничего не заподозрил?
Винсент решил, что, во всяком случае, стоит не спускать глаз с коттеджа старого Шульца, находившегося дальше по дороге, и поглядеть, что из этого выйдет. Обдумав все, он на следующее утро отправился в город и купил себе отличный бинокль; а еще через день воспользовался им, чтобы наблюдать за фургоном, въехавшим во двор дома Шульца, до которого было полмили.
Листья почти облетели, и из окна кухни Винсента открывался прекрасный вид. Фургон был небольшим, вокруг него сновали только водитель и единственный помощник, перетаскивая в дом кучу коробок и ящиков. Винсент не заметил мебели, и это озадачило его, пока он не вспомнил, что коттедж Шульца продавался вместе с обстановкой. Но оставались еще коробки – по-видимому, довольно тяжелые. Неужели вся эта история – правда и ящики полны золотых монет? Винсент не мог прийти к какому-нибудь решению. Он ждал, когда приедет женщина, но она так и не показалась. Через некоторое время мужчины забрались в свой грузовик и уехали.
Винсент провел на своем наблюдательном посту почти весь день, но ничего больше не произошло. Затем он поджарил себе бифштекс и поужинал, наблюдая, как солнце садится в озеро. И тут заметил свет в одном из окон коттеджа. Должно быть, она проскользнула внутрь, пока он стоял у плиты.
Он вынул бинокль и настроил его. Винсент был здоровым мужчиной с мощными руками, но при виде открывшегося зрелища он едва не выронил бинокль.
Шторы в ее спальне были подняты, и женщина лежала на кровати. Она была нагая – за исключением покрывающих ее тело золотых монет.
Винсент устроился удобнее, оперся локтями на подоконник и, прищурившись, уставился в окуляры.
Ошибки не было – он видел обнаженную женщину, нежащуюся на ложе, усыпанном золотом. Свет мерцал, отражаясь от монет, кожа словно светилась, огненный свет струился от ее длинных золотистых волос. На бледном лице сияли широко открытые глаза. Она была безумно соблазнительна; она ласкала свое тело, осыпая его пригоршнями сверкающего золота, и ее овальное лицо с высокими скулами и полными губами казалось какой-то маской необузданного сладострастия.
И Винсент понял, что это не ловушка, что она не подстава. Она была настоящей беженкой, все было в порядке, но это не имело значения. Значение имело то, как застучала кровь у него в висках, а в горле застыл какой-то комок, а он все смотрел на нее, смотрел на это длинное, гибкое тело, белое, огненно-золотое.
Через некоторое время он заставил себя опустить бинокль. Приказал себе задернуть шторы и дождаться утра, пусть даже ему не суждено заснуть в эту ночь.
Но с первыми лучами солнца он уже был на ногах, тщательно побрился с помощью электрической бритвы, надел двубортное пальто, скрывавшее его живот, и полил себя лосьоном, оставшимся с лета, когда он привозил из города шлюх. В дополнение к этому он нацепил новый галстук и широкую улыбку, затем торопливо направился к коттеджу и постучал в дверь.
Никакого ответа.
Винсент постучал дюжину раз, но никто не подошел. Все шторы были задернуты, изнутри не доносилось ни звука.
Разумеется, он мог бы взломать замок. Если бы он считал ее подставой, то сделал бы это за минуту – в кармане пальто он держал наготове свой сувенир. И если бы его единственной целью были монеты, он тоже взломал бы дверь. Момент был идеальный – она куда-то ушла.
Содержание: 1. Автобиографическое эссе 2. Черный лотос 3. Пришелец со звезд 4. Секрет в гробнице 5. Самоубийство в кабинете 6. Безликий бог 7. Открывающий пути 8. Темный демон 9. Кладбищенский ужас 10. Зловещий поцелуй 11. Куколка 12. Шорохи в подвале 13. Выводок Бубастис 14. Храм Черного Фараона 15. Тайна Себека 16. Глаза мумии 17. Жуки 18. Камень колдуна 19. Темная сделка 20. Невыразимая помолвка 21. Тень с колокольни 22. Тетрадь, найденная в заброшенном доме.
Двадцатые — пятидесятые годы в Америке стали временем расцвета популярных журналов «для чтения», которые помогли сформироваться бурно развивающимся жанрам фэнтези, фантастики и ужасов. В 1923 году вышел первый номер “Weird tales” (“Таинственные истории”), имевший для «страшного» направления американской литературы примерно такое же значение, как появившийся позже «Astounding science fiction» Кемпбелла — для научной фантастики. Любители готики, которую обозначали словом “macabre” (“мрачный, жуткий, ужасный”), получили возможность знакомиться с сочинениями авторов, вскоре ставших популярнее Мачена, Ходжсона, Дансени и других своих старших британских коллег.
Имя Альфреда Хичкока, создателя знаменитых американских фильмов ужасов, известно всему миру. Однако немногие у нас в стране знают, что Хичкок выступал в качестве «крестного отца» десятков авторов остросюжетных произведений: книги из серии «Хичкок представляет» популярны у читающей публики всех континентов.Сборник «Истории, от которых не заснешь ночью» — из этой серии. Он даст нашему читателю яркое представление о том, что такое настоящий триллер: «крутой» сюжет, драки и ужасы, от которых и впрямь кое-кто начинает бояться темноты.
Книги этой серии — для читателей со стальными нервами.Долгие годы наше общество тщательно ограждалось от целого жанра современной мировой литературы. Но наконец занавес приподнялся. Знакомьтесь: «БИБЛИОТЕКА УЖАСОВ».В сборник включены рассказы трех ведущих писателей жанра: Роберт Блох «Ваш друг Джек Потрошитель»; Чарльз Бронстоун «Подходящая кандидатура»; Безил Коппер «Янычары из Эмильона».Лучшая книга для чтения перед сном!
Содержание: 1. Молчание Эрики Цанн 2. Музыка звёзд 3. Зловещий поцелуй 4. Захватчики 5. Охота 6. Колокола Ужаса 7. Лягушка 8. Дом Червя 9. Ночной автобус 10. Хранитель Знания 11. Почему Абдул Альхазред сошёл с ума? 12. Безымянное отродье 13. Жуткое дело 14. Повелитель иллюзий 15. Ужас, навеянный Лавкрафтом.
Г.Ф. Лавкрафт не опубликовал при жизни ни одной книги, но стал маяком и ориентиром целого жанра, кумиром как широких читательских масс, так и рафинированных интеллектуалов, неиссякаемым источником вдохновения для кинематографистов. Сам Борхес восхищался его рассказами, в которых место человека — на далекой периферии вселенской схемы вещей, а силы надмирные вселяют в души неосторожных священный ужас."Мифы Ктулху" — наиболее представительный из "официальных" сборников так называемой постлавкрафтианы; здесь такие мастера, как Стивен Кинг, Генри Каттнер, Роберт Блох, Фриц Лейбер и другие, отдают дань памяти отцу-основателю жанра, пробуют на прочность заявленные им приемы, исследуют, каждый на свой манер, географию его легендарного воображения.