Венеция. Прекрасный город - [9]
Погода в Венеции морская; воздух влажен и пропитан солью, что благоприятствует образованию тумана или дымки. Ровный климат отчасти объясняется положением Венеции. Аверроэс, философ XII века, был первым, кто рассчитал, что Венеция находится на широте сорока пяти градусов в средней точке между экватором и Северным полюсом. Это еще один пример необычайно уравновешенного положения Венеции среди географических областей мира. Климат мягкий, напоминающий Северную Италию, поскольку Венеция окружена морем. Весна мягкая и прохладная, сильный ветер дует с Адриатики. Лето бывает знойным и тягостным, но как только солнце скроется за горами Фриули, воздух становится прохладнее, благодаря дующим с моря бризам. Осень – вот время года, когда Венеция проявляет себя в полной мере. Осенний воздух – воздух меланхолии и прощания. Венецианские живописцы, Витторе Карпаччо и Джованни Беллини, заливали свои полотна лучезарным осенним светом.
Здесь, особенно осенью, возможен дождь. В воздухе появляется приглушенный серый цвет, а небо приобретает жемчужный оттенок. Дождь может быть моросящим или проливным. Никакие меры защиты от него не спасают, промокаешь насквозь. Дождь ослепляет. Реки выходят из берегов, а поднявшиеся вокруг Венеции воды становятся нефритово-зелеными. Лучшее описание венецианского дождя можно найти в романе Генри Джеймса «Крылья голубки» (1902), где он пишет о «Венеции с холодным хлещущим дождем с низкого черного неба, злым ветром, неистовствующим в узких улочках, с тем, что все приостановилось и замерло, с людьми, участвующими в этой водяной жизни, столпившимися, в затруднительном положении, без зарплаты…» Город воды блокирован водой, словно природные стихии мстят лишенному природы городу.
«Злой ветер» может прийти из нескольких точек. Восточный ветер дует с моря, освежая в теплые месяцы, но в холодное время года становясь более жестоким. Bora (ветер с северо-востока) приносит холодный воздух – из северного региона Адриатики. Со стороны лагуны приходит влажный ветер, известный как salso (соленый) из-за содержания в нем соли. Говорят, он пахнет водорослями окружающих вод. Соль и влажность пропитывают дома Венеции, краска отслаивается, куски штукатурки отваливаются от стен. Кирпичи трескаются и в конце концов крошатся.
Бывают порывы ветра, которые очень быстро стихают, и вихри или смерчи. Сэр Генри Уоттон пишет о «вспыхивающем ветре». Все это в природе моря. Есть еще garbin (юго-западный ветер). Может быть, именно об этом ветре писал Святой Бернардино из Сиены в 1427 году, когда спрашивал своего корреспондента: «Вы были когда-нибудь в Венеции? Иногда вечером над поверхностью волн начинает дуть слабый ветер и звучит над ними, и это называется голосом вод. Но означает это милость Господа и дыхание Его». Даже погода в Венеции почиталась священной.
Самый известный ветер – scirocco (сирокко, теплый ветер), который дует с юго-востока, он может дуть три-четыре дня. Существует scirocco di levante (восточный сирокко, жаркий сирокко) и scirocco di ponente (западный сирокко, прохладный сирокко); существует даже ветер, который носит название scirocchetto (слабый сирокко). Сирокко полагают виновником склонности венецианцев к сладострастию и лености. Его воздействием объясняют пассивность и даже изнеженность жителей города в лагуне. Почему бы людям не формироваться под влиянием климата в такой же степени, как под влиянием истории и традиций? Погода снаружи может определять или не определять погоду внутреннюю.
Несколько недель зимы могут выдаться суровыми и служить действенным напоминанием об Альпах и северных снегах. Наиболее частые жалобы на погоду – сетования на страшный холод. Зимой 1607/1608 года те, кто охотился на птиц в лагуне, могли замерзнуть насмерть, есть несколько сообщений о путешественниках, которых окружали и загрызали стаи оголодавших волков. В начале XVIII века настал Год льда, тогда провизию в замерзший город привозили на санях. Бывают зимы, когда лагуна замерзает и венецианцы могут пешком дойти до материка. В 1788 году в Бачино, мелкой бухте перед piazzetta, жгли большие костры; на льду поставили киоски и прилавки, это был венецианский эквивалент лондонской Frost Fair (Зимней ярмарки). В 1863 году в течение месяца с приливом вверх и вниз по Большому каналу плавали льдины. Тогда Венеция была в полной мере замороженным миром, лед покрывал не только воду, но дома и дворцы. Венецианские дома не рассчитаны на холод, большие окна и каменные полы во время метелей делали жизнь в них невыносимой. Но есть все же что-то непередаваемо восхитительное в заснеженной Венеции, белизна превращает ее в зачарованное царство. То, что было текучим, становится хрусталем; тихий город под снежным покрывалом оказывается совершенно безмолвным.
Но зимой бывают недели, когда идет не совсем снег и не совсем дождь. Это дни и недели тумана. Радужная дымка или мгла окружена сотнями туманов, наползающих с моря. Серый истрийский камень становится форпостом тумана, осязаемым часовым тумана, соткавшимся из мрака. Как у эскимосов существует множество слов для обозначения льда, так у венецианцев – множество имен для тумана:
История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна, которая всегда была единым целым, сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. В этой книге показана история Англии от периода неолита, первых поселений и постройки Стоунхенджа до возведения средневековых соборов, формирования всеобщего права и конца правления первого короля династии Тюдоров Генриха VII.
История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна, которая всегда была единым целым, сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. В этой книге освещается период правления в Англии династии Тюдоров.
История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. Повествование в этой книге начинается с анализа причин, по которым национальная слава после битвы при Ватерлоо уступила место длительному периоду послевоенной депрессии.
Многие из написанных Акройдом книг так или иначе связаны с жизнью Лондона и его прошлым, но эта книга посвящена ему полностью. Для Акройда Лондон — живой организм, растущий и меняющийся по своим законам, и потому «Лондон» — это скорее биография города, чем его история. В книге есть главы об истории тишины и об истории света, истории детства и истории самоубийства, истории кокни и истории алкогольных напитков. Возможно, «Лондон» — самое значительное из когда-либо созданных описаний этого города.
Признанный летописец Лондона Питер Акройд в своей новой книге изменяет обыкновению прогуливаться по городу. На этот раз он уводит нас в подземные глубины британской столицы. Автор открывает для своих читателей настоящий город-призрак со его улицами, реками, монастырями и канализацией. Вы сможете охватить взглядом весь исторический период развития Большого Лондона: от памятников Бронзового века, римских тротуаров и средневековых кладбищ до первых станций старейшего в мире метро. В главах о пресловутых городских трущобах мы увидим, помимо исторического анализа, искреннее сочувствие к обитавшим в них людям.
История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. В этом томе события истории Англии берут отсчет с 1902 года, когда завершилась Англо-бурская война, в ходе которой тех, кто раньше испытывал гордость за империю, постепенно охватывали разочарование и стыд.
Книга рассказывает о крупнейших крестьянских восстаниях второй половины XIV в. в Китае, которые привели к изгнанию чужеземных завоевателей и утверждению на престоле китайской династии Мин. Автор характеризует политическую обстановку в Китае в 50–60-х годах XIV в., выясняет причины восстаний, анализирует их движущие силы и описывает их ход, убедительно показывает феодальное перерождение руководящей группировки Чжу Юань-чжана.
Александр Андреевич Расплетин (1908–1967) — выдающийся ученый в области радиотехники и электротехники, генеральный конструктор радиоэлектронных систем зенитного управляемого ракетного оружия, академик, Герой Социалистического Труда. Главное дело его жизни — создание непроницаемой системы защиты Москвы от средств воздушного нападения — носителей атомного оружия. Его последующие разработки позволили создать эффективную систему противовоздушной обороны страны и обеспечить ее национальную безопасность. О его таланте и глубоких знаниях, крупномасштабном мышлении и внимании к мельчайшим деталям, исключительной целеустремленности и полной самоотдаче, умении руководить и принимать решения, сплачивать большие коллективы для реализации важнейших научных задач рассказывают авторы, основываясь на редких архивных материалах.
Что же означает понятие женщина-фараон? Каким образом стал возможен подобный феномен? В результате каких событий женщина могла занять египетский престол в качестве владыки верхнего и Нижнего Египта, а значит, обладать безграничной властью? Нужно ли рассматривать подобное явление как нечто совершенно эксклюзивное и воспринимать его как каприз, случайность хода истории или это проявление законного права женщин, реализованное лишь немногими из них? В книге затронут не только кульминационный момент прихода женщины к власти, но и то, благодаря чему стало возможным подобное изменение в ее судьбе, как долго этим женщинам удавалось удержаться на престоле, что думали об этом сами египтяне, и не являлось ли наличие женщины-фараона противоречием давним законам и традициям.
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.
“Последнему поколению иностранных журналистов в СССР повезло больше предшественников, — пишет Дэвид Ремник в книге “Могила Ленина” (1993 г.). — Мы стали свидетелями триумфальных событий в веке, полном трагедий. Более того, мы могли описывать эти события, говорить с их участниками, знаменитыми и рядовыми, почти не боясь ненароком испортить кому-то жизнь”. Так Ремник вспоминает о времени, проведенном в Советском Союзе и России в 1988–1991 гг. в качестве московского корреспондента The Washington Post. В книге, посвященной краху огромной империи и насыщенной разнообразными документальными свидетельствами, он прежде всего всматривается в людей и создает живые портреты участников переломных событий — консерваторов, защитников режима и борцов с ним, диссидентов, либералов, демократических активистов.
К трехсотлетию воссоединения Украины с Россией.
В новом бестселлере «Темза» Питер Акройд приглашает читателя в путешествие по берегам знаменитой реки. Акройд рассказывает, какой ее видели художники, поэты, писатели и музыканты прошлого. Он проходит путь от истоков Темзы до того таинственного места, где она встречается с открытым морем. Это история реки от доисторических времен до настоящего времени. История ее призраков и тайн, ее мостов и набережных. «Темзу» Акройда отличают те же качества, что и книгу «Лондон»: эрудиция, остроумие, тонкие наблюдения. Питер Акройд обладает удивительным даром – находить никем незамеченные детали и писать о них с интонацией волшебника.