Венецианский альбом - [31]

— А вы — почтительная и преданная дочь, которая осталась с матерью? — сочувственно кивнул Лео.

— Почтительная дочь и почтительный сын, — поддела я.

— Точно. Из нас вышла бы хорошая пара. — Потянувшись через стол, он взял мою руку. Я смогла только не вырвать ее у него, больше меня ни на что не хватило. Я очень рад, что мы снова встретились и поужинали вместе. Я буду это помнить.

— И я тоже. — Я изобразила широкую улыбку, дивясь собственным актерским способностям.

— Вы приедете на будущий год?

— Крайне маловероятно, — призналась я. — А даже если приеду, то не смогу с вами повидаться, вы же будете женаты.

— Разве женатому мужчине возбраняется пригласить к ужину старую подругу?

— Возбраняется, если с ними не ужинает его жена.

Он вздохнул.

— Не думаю, что Бьянка захочет с вами познакомиться. Кажется, в ней есть ревнивая жилка. Но я обещаю, что буду весь вечер вести себя по-джентльменски.

Лео с надеждой смотрел на меня, но я помотала головой.

— Если до школы дойдет слух, что я позволяю себе вольности с женатым мужчиной, для меня тут же все будет кончено. Наша директриса — весьма ревностная христианка в худшем смысле этого выражения. И поверьте мне, девочки ей все расскажут, да еще и приукрасят. На самом деле, мне и сегодня пришлось осторожничать, сказать, что вы старый друг семьи.

У нашего столика возник официант.

— Можно подавать десерт?

— О, я думаю, может, нам лучше просто… — начала я, но Лео отмел мои возражения и обернулся к официанту:

— Нам, пожалуйста, панна-котту с персиками и кофе с лимончелло. — Он снова повернулся ко мне. — Не будем говорить о будущем. Просто получим удовольствие от прекрасного вечера. Поживем моментом.

Я посмотрела на лагуну. Пока мы беседовали, опустилась ночь, и на воде мерцали огоньки. Над «Джардини» взошла луна. «Может, я никогда больше всего этого не увижу, — с грустью подумала я. Никогда в жизни у меня не будет такого вечера».

Подали десерт и кофе. Я ела механически: вроде бы и отметила для себя, что все вкусно, но с тем же успехом могла бы жевать песок.

— Мне пора, — сказала я, поглядев на часы. — Не знаю, как часто в это время ходят вапоретто. Если я опоздаю, меня не пустят в монастырь, так что рисковать нельзя.

— Моя лодка у частного причала, — ответил он. — Не тревожьтесь, я домчу вас за несколько минут.

— Не хочу вас обременять. К тому же монастырь далеко от всех каналов.

— Джульетта, я не отпущу вас одну на речном трамвае в это время суток, — возразил Лео. — К тому же разве вы не видите, что мне ничуть не меньше, чем вам, хочется продлить нашу встречу? Идемте.

Он подал мне руку и помог встать. В молчании мы спустились на лифте и прошли через роскошный холл к маленькому боковому каналу, где была пришвартована его моторка. Лео отвязал ее, и мы плавно заскользили по черным водам лагуны, вдоль оживленной набережной, мимо дворцов, огни которых отражались в воде. Это снова было похоже на сон, который может в любой миг исчезнуть. Я смотрела на Лео за штурвалом, на его профиль, волевой подбородок, на то, как ветер играет его волосами.

Перед самым мостом и вокзалом он свернул в узкий боковой канал и сказал:

— Наверно, отсюда можно дойти до вашего монастыря. Если только получится найти место, чтобы привязать лодку.

— Вы не должны меня провожать, — возразила я. — Нас могут увидеть.

— Мужчина провожает женщину, чтобы с ней ничего не случилось по дороге, что может быть приличнее?

Он отвел лодку к покрытым водорослями ступенькам у края канала, привязал ее к ограждению и выпрыгнул на берег. Взял меня за руку, помог выйти. Потом мы шли сквозь тьму по узкому переулку, освещенному единственным далеким фонарем. Лео по-прежнему крепко держал мою руку.

— Можно вас поцеловать? — спросил он. — Мне хотелось бы попрощаться надлежащим образом.

— Я думала, когда так говорят, имеют в виду рукопожатие, — нервно засмеялась я.

— Тогда ладно, значит, я хотел бы попрощаться ненадлежащим образом. — Он тоже засмеялся и, не дожидаясь ответа, приподнял мне пальцами подбородок.

Поцелуй был невероятно нежным, губы Лео едва коснулись моих, потом он отодвинулся, почти сердито глядя на меня, а потом неожиданно схватил за плечи, прижал к себе и поцеловал снова. На этот раз его губы требовательно искали моих, и я не пыталась сопротивляться, чувствуя сквозь тонкое платье, как колотится его сердце.

Наконец наши объятия разомкнулись.

— Мне надо идти. Я не могу опоздать. — Говорить оказалось трудно. У меня возникло ужасное подозрение, что я могу расплакаться, если все это затянется. Нельзя было допустить такого.

Лео кивнул.

— Да, вам надо идти. Мне тоже надо идти. До свидания, Джульетта. Надеюсь, все у вас в жизни будет прекрасно.

— Надеюсь, и у вас тоже, Лео.

Он снова кивнул, потянулся ко мне, коснулся двумя пальцами моих губ и быстро зашагал прочь.

— Я смотрю, вы вернулись как раз вовремя, — сказала мисс Фробишер, когда я вошла в комнату.

— Да.

— Надеюсь, вечер прошел удачно?

— Да, очень славно. Выслушала все новости его семьи, и накормили нас очень вкусно. — Я отвернулась к окну и уставилась в темноту лежащей внизу улицы.

Глава 11

Каролина. Англия, октябрь 2001 года