Венец жизни - [22]
— Хотят подсунуть СССР опасного соседа, а потом спровоцировать войну с Советским Союзом, — говорил Макс. — Провокация на КВЖД не удалась, так они делают ставку на японских милитаристов.
Кантон бурлил забастовками и демонстрациями. Улицы были наводнены полицией, которая не стеснялась в расправах. Слышались частая перестрелка, рокот мотоциклов и вой сирен. Здесь еще жила память о трагических событиях кантонской коммуны, когда восставших рабочих вешали на деревьях, сотнями расстреливали на улицах города. У Макса сохранились фотографии, на которых были видны повешенные.
Мишин очень страдал от влажной кантонской жары. Он таял на глазах, и его жена была в постоянной тревоге. Зина, как видно, не очень одобряла деятельность своего мужа, но он добросовестно помогал Максу и настойчиво овладевал радиоделом.
— Мишин красный? — спросила Анна у Макса.
— Патриот, так сказать. Верю, мол, в свою Россию, в свой русский народ. Одним словом, романтик со здравым смыслом… Хороший мужик.
И действительно, однажды в разговоре Мишин так высказался: «Только дураки думают, что Россия пропадет. Гадают, гадают, какова же ее будущность. Всюду печатают свои прогнозы, мечтают о возврате к старому… Нет, господа, народ, вкусивший свободы, обратно ее не отдаст. А Россия вечна».
Связь с Центром из Кантона была очень плохой, удавалось связаться лишь поздно ночью, и все же очень трудно было безошибочно передать радиограмму. Иногда приходилось передавать большую часть текста по два-три раза. В такие ночи не спала и Анна — она приносила в комнату холодные напитки, пиво, что-нибудь из еды.
А вскоре Макс получил приказ покинуть Кантон и вернуться в Шанхай…
Прежде всего нужно было незаметно провезти аппаратуру через английские таможни. Это больше всего волновало Макса.
— Может, ее легче уничтожить, а в Шанхае приобрести новую? — предложила Анна.
— Для того чтобы приобрести другую аппаратуру, потребуется масса времени, — наставительно заметил Макс.
— Почему? — удивилась Анна.
Макс терпеливо объяснил:
— Потому что я не могу сразу в одном магазине закупить все детали — это вызовет подозрение, значит, в Шанхае мне придется ходить по всем магазинам и покупать по одной детали. А Центр ждать не может.
— Поняла, — коротко сказала Анна.
— А не могла бы ты, Анни, провезти часть аппаратуры? — Макс испытующе поглядел на нее.
— Надо, так провезу… — просто ответила она.
— Надо, Анни, ох как надо… — обрадовался он. — В данном случае твоя помощь просто необходима.
Стали думать, куда спрятать детали аппаратуры. Макс и Мишин предлагали всякие сложные варианты.
— Нужно проще, — решительно сказала Анна. — Я повезу в двух ящиках посуду, туда и упакуем детали. Не будут же контролеры перекладывать все кастрюли и тарелки?
— Верно! — одобрил Мишин. — Женщины страшно изобретательный народ.
Так все и сделали. Анна ловко упаковала посуду, спрятав между тарелками и кастрюлями детали аппаратуры.
Первыми уехали Мишин с Зиной. Макс должен был на некоторое время задержаться в Кантоне, чтобы ликвидировать кое-какие дела и сдать дом. Он посадил Анну на английский пароход, отплывающий в Шанхай. По реке Жемчужной пароход спустился в порт Коулун, где была английская таможня.
Анна наблюдала за контролерами, которые проверяли багажи пассажиров. Они неумолимо продвигались к ее ящикам. Она ждала их и старалась овладеть собой. Сердце ее колотилось, руки стали влажными.
— Что в ящиках? — строгим, служебным голосом спросил долговязый, рыжий контролер, бегло взглянув на Анну.
— Посуда, — как можно безразличней ответила она и стала медленно перечислять по памяти, старательно выговаривая английские слова: — Плейтз, сосез, фраин-пенс…
— Придется открыть, — нетерпеливо перебил ее контролер. Он позвал матроса и велел ему принести инструменты. Тот со всех ног кинулся выполнять приказание.
«Спокойно!» — строго сказала себе Анна, подавляя волнение.
Ящики вскрыли. Наверху лежали тарелки, блюдца, чайные чашки. Контролер начал перебирать мелочи. Лицо Анны выразило озабоченность, мол, не побейте посуду. Контролер взглянул на ее озабоченное лицо, спросил:
— Скажите правду, что лежит в ящиках?
— Кроме посуды — ничего! — заверила Анна.
Контролер распорядился забить ящики. Поставил печать. Все! Пронесло…
Через лабиринт маленьких коридоров Анна пробралась на верхнюю палубу. Узкая полоса воды уже отделяла пароход от берега. По палубе прогуливалась богатая китайская публика, одетая по-европейски: элегантные мужчины, нарядные женщины, сильно накрашенные, причесанные по последней моде. С берега доносилась музыка, Гонконг провожал пароход песнями: «Типперэри» и «Rule, Britannia». Прощай, беспокойный, бурный Кантон! Прощай, Гонконг! На душе у Анны было легко и весело.
В Шанхае встретил Мишин и отвез на заранее приготовленную квартиру во французском секторе.
Через несколько дней приехал Макс. Он сказал Анне, чтобы она пока не распаковывала багаж, так как, возможно, им придется срочно ехать в Маньчжурию.
— Но там японцы! — испугалась Анна.
— Ну и что же? Немецкому коммерсанту это только на руку, — насмешливо ответил Макс. — У меня хороший контакт с немецкой фирмой «Мельхерс и К°» здесь, в Шанхае. Поеду как представитель от этой фирмы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Мария Колесникова известна советскому читателю как автор повести «Наш уважаемый слесарь» и книг о Р. Зорге и его соратниках. Новая книга М. Колесниковой объединяет три повести о Дальнем Востоке. В первой повести, давшей название книге, рассказывается о военном крахе Японии и о Международном военном трибунале в Токио над военными преступниками; во второй — «Венец жизни» — автор рассказывает об Анне Клаузен, соратнице Р. Зорге; третья повесть посвящена видному советскому военному деятелю Берзину (Кюзису Петерису), одному из организаторов и руководителей советской разведки.
С первой же страницы повести авторы почти незаметно втягивают читателя в стремительный круговорот необыкновенных приключений. Случайная находка алмаза среди геологических образцов Ученого комитета Монгольской Народной Республики геологом Пушкаревым. Бросок в пустыню Гоби комплексной экспедиции, перед которой стоит задача подыскать место для первого в пустыне города. Бредущие по знойным пескам умирающие от жажды люди. Погоня. Расхитители палеонтологических и археологических богатств Монголии. Мертвый город Хара-Хото и его тайны… Сюжет раскручивается и раскручивается.
Книга о людях интернационального долга: военных советниках, инструкторах, переводчиках, работающих в сложных условиях за рубежом.«Воспоминание об Алмазных горах» — продолжение уже известной читателю повести «Гадание на иероглифах».«Легенда об одной любви» посвящена Екатерине Александровне Максимовой, жене легендарного разведчика Рихарда Зорге.Роман «Чудо революции» — о знаменитом сибирском партизане — чекисте Петре Щетинкине.Книга рассчитана на массового читателя.
Мария Колесникова и Михаил Колесников широко известны читателям у нас и за рубежом как авторы многих книг о прославленном советском разведчике Рихарде Зорге и его соратниках, о героях гражданской и Великой Отечественной войн, о советских ученых и инженерах, а также о современном рабочем классе. Новая повесть «Перстень вьюги» возвращает нас к дням беспримерной защиты Ленинграда и Балтийского побережья бойцами Советской Армии от гитлеровских полчищ. Это лирическое повествование о снайперах и моряках, о молодых ученых — физиках, математиках, геологах, — которые сражались на фронтах Великой Отечественной войны.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)
Лев Львович Регельсон – фигура в некотором смысле легендарная вот в каком отношении. Его книга «Трагедия Русской церкви», впервые вышедшая в середине 70-х годов XX века, долго оставалась главным источником знаний всех православных в России об их собственной истории в 20–30-е годы. Книга «Трагедия Русской церкви» охватывает период как раз с революции и до конца Второй мировой войны, когда Русская православная церковь была приближена к сталинскому престолу.
Пролетариат России, под руководством большевистской партии, во главе с ее гениальным вождем великим Лениным в октябре 1917 года совершил героический подвиг, освободив от эксплуатации и гнета капитала весь многонациональный народ нашей Родины. Взоры трудящихся устремляются к героической эпопее Октябрьской революции, к славным делам ее участников.Наряду с документами, ценным историческим материалом являются воспоминания старых большевиков. Они раскрывают конкретные, очень важные детали прошлого, наполняют нашу историческую литературу горячим дыханием эпохи, духом живой жизни, способствуют более обстоятельному и глубокому изучению героической борьбы Коммунистической партии за интересы народа.В настоящий сборник вошли воспоминания активных участников Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде.
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.
В предлагаемой вниманию читателей книге собраны очерки и краткие биографические справки о писателях, связанных своим рождением, жизнью или отдельными произведениями с дореволюционным и советским Зауральем.