Вендари. Книга 2 - [18]
– Тебе нужно помыться и сменить одежду, – говорит Мэйдд. Макс не спорит. Кажется, что в голове что-то лопнуло, сломалось. Подчиняться, подчиняться, подчиняться…
Ночью ему снится, что в мозгах у него поселились черви. Они жрут его плоть, плодятся и вылезают из головы через нос. И где-то далеко смеется Мэйдд, которая стала совершенно другой. Она напоминает Максу ведьму. Ее белый махровый халат отеля Белклэир развевается на ветру. Смуглое тело сверкает своей наготой. Волосы превратились в змей. Они шипят, брызжут ядом и тянутся к Максу. И ничего больше нет вокруг. Они вдвоем среди этой пустоты. Они вдвоем среди этой вечности. И некуда бежать. Расстояние не имеет значения. Макс хочет зажмуриться, но черви уже сожрали его глазные яблоки. Они вылезают у него из глаз, принимаются за веки. Но он почему-то все еще видит, как змеи-волосы Мэйдд тянутся к нему. Наполненные ядом зубы вгрызаются в плечо. Яд попадает в кровь. Тело горит огнем. Боль сводит с ума. Он умирает, и даже черви бегут, словно крысы с тонущего судна. Черви, которые едва не добрались до его языка. И Макс понимает, что язык – это единственное, что он может еще контролировать. Все остальное тело онемело. Кричать, кричать, кричать…
Он открывает глаза, не понимая, что проснулся. Его вопли разбудили Мэйдд. Она стоит возле его кровати и просит прощения. На ней надет белый махровый халат отеля Белклэир. Но нет ветра, который распахивает его, развевает ее волосы.
– Ты ведьма, ведьма! – шепчет Макс, но сон уже отступил, медленно возвращается ощущение реальности. Он жив. Черви не сожрали его мозг, его глаза.
– Прости меня, – шепчет Мэйдд. – Я просто испугалась, что ты бросишь меня. Пожалуйста, прости. Я не могу быть одна. Не могу. Не могу…
– Ты ведьма… – Макс поднимается с кровати. Горит ночник. В этом тусклом свете он видит слезы в глазах Мэйдд.
– Я не хотела напугать тебя. Не хотела причинить боль, – говорит она. Теперь слезы катятся у нее по щекам. – Я никогда не делала ничего подобного. Просто… Просто когда готов убить себя, все становится каким-то незначительным. Своя жизнь, чужие жизни…
– Ты чокнутая, – говорит Макс.
– Я знаю. – Мэйдд отворачивается, спешно говорит, что если Макс хочет, то может уехать. Она не станет его держать. И где-то среди этих слов постоянно всплывают извинения и страхи остаться одной, страхи, что это безумие никогда не закончится, никогда не закончатся ее сны. – Как бы я хотела забыть обо всем. Стать самой обыкновенной…
– Думаешь, я не хочу? – Макс закуривает, смотрит на Мэйдд. Заплаканная, растрепанная, сейчас она похожа на глупую девчонку, которую бросил ее возлюбленный. – Дать тебе сигарету? – спрашивает Макс, начиная чувствовать вину перед Мэйдд. Неужели он хотел сбежать лишь потому, что испугался всех этих дорогих отелей и кафе? – Прости меня, – говорит Макс.
– Простить? – Мэйдд поднимает на него свои заплаканные глаза. – Это ты должен простить меня, а не я тебя.
– Мы оба должны просить прощения. – Макс протягивает ей прикуренную сигарету. Она затягивается жадно, выпускает дым к потолку. Макс рассказывает ей свой сон.
– А мне сегодня ничего не снилось, – говорит Мэйдд. – Может быть, это потому, что ты рядом?
– Я не знаю. – Макс садится на кровать.
– Так ты не уйдешь? – спрашивает Мэйдд, не глядя ему в глаза.
– Только если пообещаешь, что больше не станешь принуждать меня что-либо делать.
– Я сама не знаю, как это вышло. Никогда прежде не делала ничего подобного.
– Так ты обещаешь?
– Конечно.
Теперь заглянуть друг другу в глаза. Сигареты почти истлели. Неловкая пауза. Весь мир какой-то неловкий – сидеть ночью на одной кровати бок о бок и молчать. Что-то определенно не так. Мэйдд тянется к тумбочке, чтобы раздавить свою сигарету в пепельнице. От нее пахнет свежестью холодной Нью-Йоркской ночи. Этой чужой, незнакомой ночи, в которой вдруг оказался Макс. Почему он не уехал? Почему он все еще здесь? Может быть, она снова забралась ему в голову и заставила его испытывать вину? Или же все проще? Она просто нравится ему, как женщина. Она возбуждает его. Понимание приходит как-то медленно. Вернее, не понимание – чувство, желание. И тут же новая неловкость. Нужно что-то сказать. Но что? Зачем?
– Я это… – Макс смотрит на подушки своей кровати.
– Да… – кивает Мэйдд.
– Надо, наверное, спать…
– Да…
Но спать никто не хочет. Страх трансформируется в желание. Прелюдии страстные, хаотичные. Затем новая неловкость – ожидание близости совсем непохоже на саму близость.
– Можешь не сдерживать себя, – шепчет Мэйдд из-под Макса.
– О чем ты говоришь? – бормочет он.
– Я вижу все твои мысли, забыл?
– Извини, – смущается Макс.
– Не извиняйся, – улыбается Мэйдд. – Мне уже давно не шестнадцать лет. К тому же после всех моих кошмарных снов твои фантазии не более чем детская шалость.
Она еще что-то говорит, но это уже неважно. Весь мир уже не важен…
Портленд. Макс и Мэйдд добрались в этот город, сделав одну остановку. Где-то на полпути. Еще одна ночь вместе. Потом утро и как и прежде, словно ничего не было. Лишь воспоминание кошмарного сна Мэйдд. Ее крик разбудил Макса. Она металась по кровати, как одержимая. Тело ее было покрыто крупными каплями пота. Макс с трудом разбудил ее. Она уставилась на него стеклянными глазами, потом очнулась, сказала, что ей нужно принять душ. Больше Макс так и не смог заснуть.
Как бы настойчиво нас ни убеждали, какие бы догмы ни вбивали в сознание, люди все равно остаются людьми. Мы не можем стать бесчувственными машинами: чувства есть, и чувства эти возьмут верх над любыми внушенными истинами, когда придет время…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Представьте себе альтернативное настоящее, в котором Луна обитаема. Первая высадка человека на этом спутнике стала первым контактом. С тех пор два мира живут, взаимодействуют. Между ними установлена постоянная связь. Но перелеты остаются экономически неэффективными. Жители Луны могут лишь пользоваться идеями и научными разработками землян. Их увлекает наш кинематограф и наша литература. Они интересуются нашей религией, которая в конечном итоге становится для них краеугольным камнем. Появляются фанатичные последователи веры, число которых растет и множится.
Больная шизофренией женщина растит двоих детей: старшей – девятнадцать, младшему – шесть. После того, как мать во время очередного обострения сводит счеты с жизнью, брат и сестра остаются вдвоем. Социальные службы хотят забрать мальчика. Они обвиняют старшую сестру в халатности и угрожают запихнуть в психушку, если она не откажется от брата.Остается только бежать. Жить сначала у родственников, а затем в чужих городах, перебиваясь случайными заработками, пока судьба не приводит брата и сестру в пыльный отель на окраине пустыни, где алхимик, превратив жителей в рабов, пытается вернуть на землю проклятые души и открыть двери в иной мир.
Скованный ледником мир. Человечество живет в гигантских Жилых комплексах, не видя неба на протяжении тысячелетий. Продолжая играть, надеясь сорвать банк и рассчитаться с долгами, главная героиня знакомиться с мальчиком-нейропатом, отца которого ученые Энрофы пытаются заставить спонсировать запрещенный проект по созданию новых систем восприятия реальности.
Очень далекое будущее. Двухуровневое восприятие реальности, где жизнь разделена на мир Материи и мир Энергии. Молодой создатель революционной игровой площадки оказывается в центре заговора конкурентов, желающих прибрать к рукам его проект. Подставив отца главного героя, конкуренты требуют вернуть огромный фиктивный долг, погасить который можно лишь продав перспективную игровую площадку, но вместо этого главный герой, его брат и девушка, втянутая волею судьбы в неприятности, решают принять участие в игровых порталах конкурирующих фирм, чтобы, «сорвав банк», рассчитаться с кредиторами.
Заключительная часть трилогии. Древняя тьма оживает и рвется на свободу. Тьма в сердцах вендари, древних слуг, охотников, простых людей. И выхода нет. И кажется, что это конец… Лишь где-то далеко надрывно плачет младенец, появившись на свет, – девочка, самка вендари, родившаяся спустя долгие тысячелетия после того, как самцы вендари истребили женских особей своего вида. И только младенец способен вернуть свихнувшийся мир ночи к природному равновесию сил.
Они жили здесь от начала времен – дикие и кровожадные. Они убивали друг друга ради пищи. Но потом появились люди. Люди стали их пищей. Они – богами людей. Но когда людей стало много, им пришлось прятаться и скрываться, искать себе рабов, чтобы люди продолжали добывать им пищу, а они взамен дарили своим рабам бессмертие. Но бессмертие утомляет и сводит с ума. Бессмертие приносит одиночество. К тому же рано или поздно слуги начинают меняться, походить на хозяев. Это дает им новые способности, но забирает остатки человечности.