Великолепная Ориноко - [3]

— Ручей, который географы считают не менее значительным, чем Ориноко, — ответил господин Мигель. — На левом берегу находится Касикьяре...

— Ваша Касикьяре — не больше чем ручеек по сравнению с моей Атабапо! — возопил господин Фелипе.

— Ручеек, по которому, однако, осуществляются коммуникации между бассейном Ориноко и бассейном Амазонки. На том же берегу находится Мета.

— Ваша Мета — просто водопроводный кран!

— Кран? Но здесь берет истоки река, которая, по мнению экономистов, станет в будущем связующим звеном между Европой и колумбийскими территориями!

Эрудиция господина Мигеля позволяла ему без труда парировать любые возражения оппонентов.

— На том же берегу есть еще пересекающая льяносы[23] Апуре, судоходная на протяжении пятисот километров.

Фелипе и Баринас молчали. Они были совершенно ошарашены натиском коллеги.

— Наконец, — добавил господин Мигель, — на правом берегу есть Кучиверо, Каура, Карони...

— Когда вы закончите перечисление... — начал господин Фелипе.

— Тогда мы поспорим, — закончил, скрестив руки, господин Баринас.

— Я закончил, — ответил господин Мигель, — и если вы хотите знать мое мнение...

— А вы полагаете, оно того заслуживает? — иронически-высокомерно спросил господин Баринас.

— Очень сомневаюсь! — заявил господин Фелипе.

— Так вот оно, мои дорогие коллеги. Ни один из этих притоков не может считаться главной рекой, той, которую законно называют Ориноко. А следовательно, я полагаю, это название не может быть отнесено ни к Атабапо, как считает мой друг Фелипе...

— Заблуждение! — отрезал тот.

— Ни к Гуавьяре, как считает мой друг Баринас...

— Совершеннейшая ересь! — непринужденно заявил последний.

— Из чего я заключаю, — добавил господин Мигель, — что Ориноко следует называть верхнюю часть реки, истоки которой находятся в массиве Парима. Ее воды орошают территорию только нашей республики, и никакой другой. Атабапо и Гуавьяре придется довольствоваться ролью простых притоков, что является вполне логичным с географической точки зрения.

— Которую я не разделяю, — возразил господин Фелипе.

— Которую я категорически отвергаю, — добавил господин Баринас.

В результате вмешательства господина Мигеля уже не два, а три человека принялись яростно отстаивать права Гуавьяре, Ориноко и Атабапо. Спор длился еще час и, возможно, так никогда бы и не кончился, если бы Фелипе и Баринас вдруг не воскликнули:

— Ну что ж... Едем!

— Едем? — озадаченно переспросил господин Мигель, совершенно не ожидавший подобного предложения.

— Да! — ответил господин Фелипе. — Едем в Сан-Фернандо, и если там я не докажу вам со всей очевидностью, что Атабапо — это Ориноко...

— А я, — добавил господин Баринас, — если я не смогу вас убедить, что Ориноко — это Гуавьяре...

— Тогда я, — закончил господин Мигель, — заставлю вас признать, что Ориноко — это Ориноко!

Вот каким образом и при каких обстоятельствах решились наши географы на подобное путешествие. Может быть, эта новая экспедиция наконец-то позволит выяснить, где находятся истоки Ориноко. Если, конечно, допустить, что сведения предшествующих исследователей не полностью достоверны.

Впрочем, они собирались подняться вверх по течению всего лишь до городка Сан-Фернандо[24], где Гуавьяре и Атабапо текут на расстоянии нескольких километров друг от друга. Когда же будет установлено, что они — не более чем притоки, то придется признать правоту господина Мигеля. И подтвердить гражданский статус Ориноко, коего недостойные реки намеревались ее лишить.

Сказано — сделано. А потому господин Мигель и его коллеги решили незамедлительно провести в жизнь родившееся в результате бурной дискуссии решение. Это произвело большое впечатление в научном мире, в высшем обществе Сьюдад-Боливара и вскоре привело в волнение всю Венесуэльскую республику.

Иные города напоминают людей, которые, прежде чем обрести окончательное и постоянное место жительства, долго колеблются и выбирают. Именно так обстояло дело с главным городом провинции Гвиана, возникшим на правом берегу Ориноко в 1576 году. Первоначально он располагался в устье Карони и назывался Сан-Томе, затем, десятью годами позже, был передвинут на пятнадцать лье[25] вниз по течению. Сожженный англичанами по приказу Уолтера Рэли[26], он был вновь отстроен в 1764 году на сто пятьдесят километров выше по течению в том месте, где ширина реки не превышает четырехсот саженей. Отсюда и его название Ангостура («Узкий»), позже замененное на Сьюдад-Боливар.

Центр провинции расположен в ста лье от дельты[27] Ориноко, уровень воды в которой, отмечаемый на возвышающейся посередине реки скале Пьедра-дель-Мидио, существенно меняется в зависимости от времени года.

Согласно последней переписи, в городе двенадцать тысяч жителей плюс обитатели предместья Соледад на левом берегу реки. Город тянется от бульвара Аламеда[28] до квартала «Сухой собаки». Название более чем странное, так как этот квартал расположен в низине и потому больше других страдает от наводнений, вызываемых внезапными и обильными паводками.

Главная улица с ее общественными зданиями, элегантными магазинами и крытыми галереями, дома на склонах сланцевого холма, прихотливо разбросанные среди зеленых кущ сельские жилища, озерки, образованные разветвлениями реки, оживленное движение парусных и паровых судов в порту, свидетельствующее об интенсивной торговле на реке и на суше, — все это радовало взоры и оставляло неизгладимое впечатление.