Великое путешествие кроликов - [46]
Когда Смородина понял, что они беспомощнее новорожденных крольчат, у него упало сердце. «Что делать? — подумал он. — Если предоставить их самим себе, они будут скакать по двору до тех пор, пока их не разорвут кошки. В одиночку они скорее долетят до Луны, чем доберутся до холмов». Необходимо было заставить их думать о чем-то обыденном, что могло бы успокоить. Он повернулся к крольчихе по имени Белая Кашка.
— Не думаю, чтобы тебе когда-нибудь приходилось щипать ночью траву, — сказал он. — А ночью она гораздо вкуснее! Пойдем за травой.
— Я бы не прочь, если это безопасно! Но тут кошки!
«Ну, хоть в этом есть какая-то доля здравого смысла», — подумал Смородина. Вслух же он сказал:
— Наш большой кролик с легкостью одолеет любую кошку!
— Но он больше не расположен драться с кошками! — весело прибавил Лохмач. — Но если вы в самом деле хотите поесть травы при лунном свете, идемте!
Ведя свой отряд по двору, Лохмач заметил у поленницы неясный силуэт побитой им кошки. Ее, как и всякую кошку, неотразимо притягивал вид кроликов, но, по-видимому, у нее не хватало смелости для нового сражения, и она дала им спокойно перейти двор.
Лохмачу казалось, что они идут чудовищно медленно. Самшит и Кашка поняли, что нужно торопиться, и старались не отставать, но два других кролика, выпрыгнув во двор, уселись на землю и бессмысленно осматривались по сторонам. Они то моргали, то выкатывали глаза, не слушая ни уговоров Смородины, ни грозных окриков Лохмача.
В этот миг другая кошка, полосатая знакомая Ореха, обошла сарай за углом и бросилась к ним. Когда они проходили мимо конуры, внезапно проснулся пес, высунул морду, тоже увидел кроликов, кинулся вперед и громко залаял.
— Нечего рассиживать! — крикнул Лохмач. — Все за мной, вверх по тропинке!
Смородина, Вероника и Хокбит, подтолкнув Самшита и Кашку, пустились бежать в надежде спрятаться под амбар, а Одуванчик остался возле Копны Сена. Он умолял ее поторопиться, с тревогой ожидая, что его спина вот-вот ощутит остроту кошачьих когтей.
Лохмач подскочил к нему:
— Если не хочешь, чтоб тебя ухлопали, выбирайся один!
Лай собаки был пугающе громким, и сам Лохмач почувствовал, что его вот-вот охватит паника. Одуванчик, поколебавшись, оставил Копну Сена на дворе и помчался по тропинке рядом с Лохмачом. Все остальные участники рейда уже собрались вокруг Ореха. Самшит и Кашка дрожали и, казалось, совсем выбились из сил. Орех попытался их успокоить, но, увидев появившегося из темноты Лохмача, замолчал.
— Все налицо! — сказал Лохмач. — Идем, что ли?
— А ведь в клетке было четыре кролика! — сказал Орех. — Где же остальные?
— Мы не могли с ними ничего поделать! Там страшно залаяла собака, — сконфуженно сказал Смородина.
— Так вы их выпустили на свободу?
— Скоро они совсем освободятся, — сердито сказал Лохмач. — Там бегают две кошки!
— Зачем же вы их бросили?
— Они не хотели двигаться с места! Все у нас пошло шиворот-навыворот.
— А собака на привязи? — осведомился Орех.
— Собака-то на привязи! Но разве кролик может не растеряться, оказавшись в двух шагах от разъяренной собаки, хотя бы она и была на привязи!
Орех внезапно принял решение:
— Надеюсь, что в компании с Вероникой и Хокбитом ты сумеешь довести этих кроликов до колонии, Лохмач? На это уйдет почти вся ночь. А Одуванчик пойдет со мной! — объявил он.
— Куда же, Орех-ра? — спросил Одуванчик.
— Надо забрать и тех двоих! — сказал Орех. — Ты быстрее всех бегаешь, Одуванчик, так что не подвергаешься особой опасности. Лохмач, будь другом! Веди отряд в колонию!
Не успел Лохмач ответить, как Орех скрылся под вязами. Одуванчик остался на месте, неуверенно поглядывая на Лохмача.
— Будешь ты наконец слушаться? — грозно спросил его Лохмач.
— А ты сам чего не слушаешься? — дерзко ответил Одуванчик.
Лохмач понял, что если он не выполнит приказания Ореха, то наступит полная неразбериха. Пробормотав что-то о том, что Орех стал в последнее время слишком умен, Лохмач дал по физиономии Хокбиту, который не вовремя принялся жевать листья лопуха, и повел своих пятерых кроликов вниз по склону. Одуванчик же бросился за Орехом во двор усадьбы.
Продвигаясь вдоль амбара, он услышал, как Орех уговаривает Копну Сена. Она и Лавр сидели, замерев, на том же самом месте. Собака вернулась в свою конуру, но была настороже. Одуванчик осторожно вылез из тени на свет и подошел к Ореху.
— Я тут беседую с Копной Сена, — сказал Орех. — Пытаюсь объяснить ей, что идти недалеко. Не попробуешь ли ты уговорить Лавра?
Он говорил веселым голосом, но Одуванчик заметил, что у него слегка дрожат передние лапы.
Внезапно Одуванчик увидел что-то страшное. В темном ночном воздухе появился сияющий свет. Где-то вдалеке пронесся странный дрожащий звук. Он оглянулся, ища глазами кошек, и увидел, что обе они сидят, изогнув спины, перед домом. Помня удары Лохмача, они не собирались приближаться, но, однако, и не уходили прочь. Глядя на них, Одуванчик почувствовал, что его охватывает ужас.
— Орех! Здесь кошки! Великий Фрис! У них глаза светятся зеленым светом! — прошептал он.
Тем временем странный вибрирующий звук, постепенно нарастая, заглушил собой шелест ночного ветра. Все четыре кролика застыли в резком ослепляющем свете, пролившемся на них золотым ливнем. Этот пугающий свет приглушил все их природные инстинкты. Одуванчик попытался было бежать, но не смог. Ужасный свет проникал, казалось, в самый его мозг!
