Великое Нечто - [35]

А орлан полетел над Москвой-рекой. Он чувствовал, что Лирда должна быть где-то недалеко от воды, и надеялся, что, как только приблизится к ней на определенное расстояние, телепатическая связь восстановится.

Дождь усиливался, тучи обложили небо, похолодало. На Москву надвинулся циклон. «Вот бы дождь затруднил майстрюку наши поиски», — понадеялся Грзенк. На всякий случай он создал несколько своих фантомов-двойников и разбросал их по разным точкам планеты. Пусть майстрюк гадает, где настоящая жертва.

Творя фантомов, Грзенк не забывал и о Лирде. Он пролетел по Саввинской набережной вдоль Новодевичьего кладбища, потом над Лужнецкой набережной, пока наконец где-то у Воробьевых гор не ощутил близкого присутствия своей дочери.

Очевидно, все время думая о Лирде, он инстинктивно предугадывал ее поступки. Предполагая, что она может скрываться в густой зелени на холме, Грзенк сел на вершину монумента и огляделся. Ливень был таким сильным, что сквозь водяную завесь Грзенк с трудом различал даже реку. Лирды нигде не было, наверное, она поднялась выше, на холм.

Орлан-белохвост взлетел и сделал круг над смотровой площадкой и Воробьевым шоссе. Неужели ушла? Но тут вдали, у главного здания университета, сквозь сплошную стену дождя Грзенк различил крошечное белое пятнышко и, узнав, радостно устремился к нему.

Лирда в белом свадебном платье шла по скверу, когда вдруг небо затянули тучи и начался ливень. Рядом затормозила оранжевая поливальная машина, ее насосы работали, выбрасывая длинную косую струю, которая смешивалась с ливнем. Все это походило на кино абсурда.

Дверь машины приоткрылась. Выглянул парень.

— Вас подвезти? — проорал он Лирде, прикрываясь рукой от дождя.

— Нет, спасибо! Я пешком!

— Но вы же промокнете!

— Уже промокла, поезжайте! — и Лирда махнула фатой Парень захлопнул дверцу и уехал. Оранжевый кузов

машины расплылся в дождевом потоке яркой кляксой и исчез.

Лирда захохотала. Струи хлестали за шиворот, платье прилипло к телу, но она была исполнена восторгом — вместе с дождем с неба на нее изливалось необъяснимое счастье.

Ливень был мощным, стремительным, обрушивающим ся. Каждой клеточкой своего тела Лирда ощущала давление дождевых струй, и это было очень приятно. Не прошло и нескольких минут, как по дорожкам потекли уже целые реки.

Она дошла до фонтана, рядом с которым стояли бюсты великих писателей и естествоиспытателей. Подбежав к фонтану, Лирда приостановилась и мысленно проследила переплетение труб, подающих воду. Найдя тяжелый водозапорный кран, она усилием воли повернула его до предела, и наружу с шипением вырвались мощные перекрещивающиеся струи.

Неожиданно за спиной у Лирды раздались тяжелые удары крыльев, и на бортик фонтана свалился огромный, взъерошенный, насквозь промокший орлан. Отряхиваясь, он взмахнул крылом, и на асфальт упало длинное темное перо. Лирда присела рядом с птицей с загнутым клювом, которая тут же уставилась на нее круглым желтым глазом.

— Это ты, папа? — неуверенно спросила Лирда.

— Нет, не я, — проворчал Грзенк. — Как ты могла сбежать от кнорса? Совсем с ума сошла?

— А зачем ты подослал ко мне это тупое чудовище? Я тебя просила?

— Не смей так со мной разговаривать! — рассвирепел орлан и несколько раз яростно клюнул мокрый камень. — Я ужасно волновался! — добавил он уже виновато.

Лирда собиралась с мыслями. Появление на земле отца явилось для нее полной неожиданностью.

— Эта форма очень тебе идет, — осторожно сказала она. — Ты всегда о ней мечтал.

— Ты ведешь себя безответственно. Не заговаривай мне зубы! — продолжал клокотать Грзенк.

Лирда хотела сказать, что у орлов нет зубов, но благоразумно промолчала, не желая раздражать отца еще больше. Чтобы ее ленивый папочка самолично притащился на ужасную и беспокойную планету, вместо того чтобы засыпать ее с орбиты бесконечным потоком ценных указаний, — для этого требовался какой-то особенный повод.

— Почему ты не выходила на связь? — уже спокойнее спросил Грзенк.

— Я думала, ты впал в спячку.

— Ерунда! Я почти все время был на Земле! — заявил Грзенк, вспоминая, что отдал кибермозгу распоряжение сообщать, что он в спячке, а потом забыл его отменить.

— Ты был на Земле? — не поверила Лирда. — И давно?

— Почти с самого начала. Я потерял тебя, когда ты садилась в машину к этому толстому уродливому самцу, — недовольно сказал Грзенк.

— К толстому самцу? Ах да, к Константину Львовичу! Он вовсе не урод! — засмеялась Лирда, почти сразу догадавшись, о ком идет речь. — И почему ты мне сразу не сообщил? Зачем было таиться?

— Прадедушка Бнург запретил мне, чтобы это не повлияло на твои поступки…

— Прадедушка тоже в Москве? — не поверила Лира. — И где он?

— Был в зоопарке.

— В зоопарке? — расхохоталась Лирда. — В самом деле?

— У него дела. Очень важные… — неохотно объяснил Грзенк, деликатно опуская подробности о прадедушкиных

причудах.

— А, опять гоняется за кошками? — догадалась Лирда.

— Как, ты об этом знала? Знала, что он собака, и ничего мне не говорила?

— Это была наша тайна. Его и моя, — пожала плечами Лирда. — Все началось уже довольно давно.

— Привязанность к форме — ужасная вещь. Твоему прадедушке стоило бы зарубить себе на носу! — воскликнул Грзенк и смутился, вспомнив, как приятно было вонзиться когтями в вороненка.