Великодержавные политические нации - [7]

Эпоха становления нового общества в Англии ещё продолжалась в последней трети ХVIII века, когда постепенно окрепшая промышленная буржуазия добилась реформ политической избирательной системы в сторону её демократизации и впервые из падчерицы политической жизни страны прорвалась к законодательной и исполнительной власти. Она коренным образом изменила расстановку политических сил и государственную политику, произвела поворот государства к целенаправленному развитию буржуазно-промышленных производительных сил. Этот поворот происходил тем более решительно и необратимо, чем тревожнее становилось положение дел в Европе после Великой французской революции, которая идеологически оказалась радикально буржуазной, и с началом целенаправленно вытесняющих Британию из европейской торговли наполеоновских войн. Завоевательные войны императора Наполеона Бонапарта на европейском континенте привели к вытеснению коммерческой английской буржуазии с главного потребительского рынка того времени, поставили под вопрос её существование как таковой. Волей-неволей она вынуждена была уступать власть промышленной буржуазии, которая мобилизовала все резервы Англии на проведение Промышленной революции ради широкомасштабного и высокопроизводительного изготовления вооружения и прочих средств ведения изнурительных военных компаний.

Значение Промышленной революции, как для самой Англии, так и для мировой истории, чрезвычайно велико. Ибо Промышленная революция стала диалектически отрицать всю предыдущую историю цивилизационного развития человечества, историю земледельческих в той или иной мере цивилизаций. Она утвердила приоритет политических интересов буржуазных производительных сил в политике британского государства, качественно изменяя само это государство, постепенно преобразуя его систему власти из феодально-конституционной в буржуазно-конституционную. Мучительно возникающее в результате Промышленной революции английское буржуазное производительное общество и стало принципиально новым в истории обществом, а именно, национально-буржуазным обществом коммерческо-промышленной капиталистической цивилизации. То есть, через полтора столетия после английской буржуазной революции, к началу ХIХ века феодально-конституционная монархия, как государственная система власти, сросшаяся с парламентской буржуазной властью диктата коммерческого космополитизма, который толкал государство к становлению мировой торгово-посреднической державы, – эта феодально-конституционная монархия стала преобразовываться в собственно буржуазно-конституционную монархию, в качественно новую систему власти. Но такое преобразование конституционной монархии стало следствием возрастающего давления выразителей промышленного политического интереса на власть, давления необходимых его развитию промышленных общественно-производственных отношений на характер Общественного договора, которые привели к становлению принципиально нового производительного общества.

Самые первые буржуазные теории о власти и государстве стали возникать в Англии из задачи объяснить происходящие исторические потрясения и найти пути выхода из разрушительной круговерти неустойчивости государственных отношений, начало которой положила западноевропейская протестантская Реформация и затем английская революция 1640 года. Спустя три-четыре десятилетия после возникновения первых идей подобного рода, предложенных Бэконом ещё до английской революции и под влиянием кровопролитнейших потрясений Западной и Центральной Европы вследствие протестантской Реформации, в наиболее ясном и собственно буржуазном виде их подытожил и развил Томас Гоббс в изданном в 1651 году знаменитом труде "Левиафан". Взгляды Гоббса отразили протестантское видение сущности человека, как изначально греховного, лишённого способности к добру. Суть их сводилась к следующему. В естественном состоянии "человек человеку волк" – это определение стало не просто фразой, а принципом его теории становления буржуазного общества и буржуазного государства. Получив абсолютную свободу, люди становятся, как волки, они беспощадно борются за добычу и готовы ради этого уничтожать себе подобных. Между ними идёт ожесточённая "война всех против всех". Если их не остановить, нормальное развитие окажется невозможным, и, в конце концов, согласно мрачному выводу, сделанному ещё Бэконом, в живых останется лишь один из них.

Чтобы такого не произошло, чтобы выжить, люди должны признать необходимость Общественного политического договора, как единственного средства корпоративного спасения, – по сути политически разрушающего средневековое феодальное деление страны на привилегированную столицу и податную провинцию. А в качестве гаранта договора, гаранта спасения им нужно создать государство с сильной исполнительной властью и с системой неусыпных юридических и административных учреждений поощрения и жёсткого наказания любого человека. Учреждений не произвольных, а законодательно создаваемых новых буржуазным обществом "волков" через представительную власть, через неё же согласующих меры поощрений и наказаний. Такое, собственно буржуазное, государство Гоббс и назвал Левиафаном, то есть всемогущим библейским чудовищем.