Великий вызов. Жизнь за пределами обыденности - [31]

Важно не только понимать, но и чувствовать. Интеллектуализировать нетрудно, проблема возникает с чувствованием. Вы должны также и чувствовать!

Баланс возможен только тогда, когда вы делаете и что-то иррациональное. Прыгайте и танцуйте в течение часа, и вы удивитесь, насколько расслабленным, свежим и бодрым вы себя почувствуете. Пока иррациональное получает удовлетворение, ум очищается. И теперь он может работать свободно, нет больше затаившегося врага, готового взять реванш.

Давайте возможность свободно выражать себя обеим своим частям; постоянно уравновешивайте их. Живите в двух взаимодополняющих измерениях — интеллекте и эмоциях. Они не противоречивы, они только кажутся такими, потому что до сих пор мы привязывались к одной крайности и злоупотребляли ею.

События, происходящие во сне, не кажутся вам противоречивыми и непоследовательными — вы видите, как к вам приближается друг, и внезапно он превращается во что-то другое. Во сне вы воспринимаете это как само собой разумеющееся; вы не видите никакой несогласованности, никакого противоречия. Вопрос, как человек может превратиться в животное, даже не возникает, потому что у сна нет логики; для него еще не нашелся Аристотель. Во сне вы не можете сказать, что если А это А, то оно не может быть Б; или что если А это А, оно не может быть не А. Во сне А может быть не А, а не А может стать А. Нет ни законов, ни установленных соответствий, и ничто не кажется противоречивым. Итак, существуют области, полностью лишенные логики, но которые, тем не менее, являются частью вас. Или лучше было бы сказать, что вы являетесь их частью, потому что в действительности они больше вас.

Когда противоречия не воспринимаются как противоречия, скучно не бывает. Вы когда-нибудь скучали во сне? Если между рациональным и иррациональным установлено равновесие, скуки нет. Каждый момент наполнен блаженством. Каждый момент приносит блаженство сам по себе, иначе жизнь становится грузом. Но жизнь не ответственна за это, ответственны только мы, потому что выбор всегда остается за нами.

Глава 6 Религия: предельная роскошь

Почему сейчас западные общества проявляют такой интерес к индийской религии?

Я считаю религию предельной роскошью. Религия приобретает значение, только когда общество становится богатым. А сейчас большая часть мира далеко не бедна. Америка, в частности, является первым обществом в истории человечества, достигшим такого богатства. Чтобы быть религиозным или интересоваться высшими вопросами жизни, необходимо сначала удовлетворить все низшие желания и нужды. Поэтому, с моей точки зрения, бедное общество не может быть религиозным. Индия была религиозной, только когда она действительно процветала. Во времена Будды, к примеру, Индия была такой же, как Америка в наши дни. В те времена Индия была богатейшей страной. Религия, которая существует в Индии сейчас, это просто то, что осталось с тех пор.

Между религией бедных и религией богатых есть существенное различие. Бедный человек интересуется религией от безысходности. Даже если он молится богу, он молится о финансовом благополучии, фундаментальные вопросы перед ним не стоят. Так что Маркс в какой-то степени прав, говоря, что религия — это опиум для народа. Он абсолютно прав в отношении бедных людей: они не могут удовлетворить свои основные жизненные потребности, поэтому заменяют их молитвой и медитацией, йогой и религией. Но богатые люди живут совершенно в другом измерении. Они ищут не финансового благополучия, они ищут смысл жизни.

Кришна, Махавира, Будда, двадцать четыре джайнских тиртханкары, двадцать четыре индуистских аватара — все они были людьми богатыми, рожденными в королевских семьях, сыновьями царей. В Индии не было ни одного бедного аватара. А Иисус был беден, поэтому он и был распят. Сына бедного человека очень легко подвергнуть мучениям.

Был ли Иисус аватаром?

Индуисты не считают его аватаром. Но у них странный критерий. Последователи Ганди считают Ганди аватаром, последователи Рамакришны считают аватаром Рамакришну. Аватаров полно, но вопрос не в этом.

В индуизме двадцать четыре аватара; двадцать три уже пришли, и одного еще ждут. У буддистов и джайнов также двадцать четыре будды и тиртханкары. Все они сыновья царей; никто из них не был беден. В этом состоит одно из различий между индуизмом, джайнизмом, буддизмом и христианством: христианство по-прежнему остается религией бедняков.

Поэтому христианство не достигло больших высот. Если сравнить священное писание индуистов, Упанишады, с Библией, Библия покажется убогой и детской. Слова те же самые, опыт в определенной степени тот же самый, но все-таки христианство — это религия. Религия как организованная структура и мистический опыт — это две разные вещи.

Да, но одинаковы индивидуальные духовные переживания. Сейчас речь идет не об отдельных мистиках, а об обществе в целом. Я говорю о том, что бедный человек может стать мистиком, но бедное общество не станет религиозным. Богатый человек не обязательно религиозен, но в богатом обществе непременно возникает интерес к религии. Как только общество становится богатым, возникают проблемы следующего порядка. Они касаются не физического тела или физических потребностей; они психологические.