Великий путешественник - [5]
В конце 1866 г. состоялось назначение Пржевальского в штаб Восточно-Сибирского военного округа в Иркутске и одновременно зачисление офицером Генерального штаба. Для получения необходимых инструкций Пржевальский в середине января 1867 г. едет из Варшавы в Петербург, Там он рассчитывает побывать в Географическом обществе и убедить его руководство снарядить экспедицию в Центральную Азию под его начальством. Молодой штабс-капитан был уверен в своих силах и стремился отдать их на пользу науке.
В конце января 1867 г. Пржевальский впервые встретился с П. П. Семеновым, возглавлявшим в то время в Географическом обществе отделение физической географии. Петр Петрович радушно встретил начинающего исследователя. Он и сам примерно в этом же возрасте совершил десять лет назад свое путешествие в Тянь-Шань. П. П. Семенов уверился в предприимчивости Пржевальского, его энергии, преданности намеченному делу. Однако он прямо высказал молодому офицеру, что Совет Географического общества едва ли решится поручить экспедицию в Центральную Азию человеку, еще ничем себя не зарекомендовавшему. Зная и высоко ценя работу Пржевальского по Приамурью, П. П. Семенов посоветовал будущему путешественнику испробовать свои силы на обследовании мало изученного Уссурийского края. При этом П. П. Семенов обещал Н. М. Пржевальскому, что если тот справится с поставленной задачей, то он будет всячески способствовать снаряжению экспедиции в Центральную Азию.
С рекомендательными письмами к генерал-губернатору Восточной Сибири, а также председателю Сибирского отдела Русского географического общества Пржевальский выехал в Иркутск.
Первая проба сил
Уже сама поездка к месту нового назначения — в далекую Сибирь, в Иркутск, была большим событием для Пржевальского. Сибирского железнодорожного пути еще не было. И всю Сибирь он пересек на почтовых. «Сибирь совсем меня поразила: дикость, ширь, свобода бесконечно мне понравились», — писал Пржевальский в своей автобиографии.[6]
Прибыв в начале апреля 1867 г. в Иркутск, Пржевальский благодаря письмам П. П. Семенова был радушно принят и в Сибирском отделении Географического общества, и начальником штаба здешних войск генерал-майором Кукелем. Последний обещал Пржевальскому вскоре устроить командировку в Уссурийский край — по его выражению, «наиболее интересную часть наших амурских владений». Служебная цель командировки состояла в различных статистических обследованиях, главным образом населения, обитавшего вдоль реки Уссури. Наряду с этим Пржевальский мог изучать природу края и вести посильные этнографические исследования.
Н. М. Пржевальский был хорошо подготовлен к путешествию и как географ, и как зоолог, и как ботаник. Составляя описание Амурского края, он тщательно изучил его растения и животных, поэтому легко мог определить, встречается ли то или иное из них и в европейской части страны, или оно местное.
В Иркутске Пржевальский продолжал усиленно готовиться к экспедиции. Целые дни он просиживал в библиотеке Сибирского отделения Географического общества, знакомясь с опубликованной литературой и рукописями, относящимися к Уссурийскому краю. Он выяснил, кто из исследователей там уже побывал, в каких местах, что нового уже открыл. Прочитав все, что имелось об Уссурийском крае, Пржевальский составил памятную книжку-справочник.
Большой заботой было найти надежного помощника. Одному отстреливать животных и их препарировать, собирать растения и их засушивать, а кроме того, вести метеорологические наблюдения, прокладывать маршрут, описывать саму местность, не говоря уже о выполнении служебных обязанностей, конечно, было совершенно невозможно. Когда Николай Михайлович отправлялся в Иркутск, он взял с собой из Польши препаратора. Но, убоявшись такой дали и трудностей длительного путешествия, тот из Иркутска уехал. В помощники себе Пржевальский намеревался подобрать молодого человека крепкого здоровья, смышленого, горевшего желанием поехать отнюдь не из-за денег, а по увлечению, чтобы увидеть новые неизведанные края. Выбор пал на шестнадцатилетнего воспитанника иркутской гимназии Николая Ягунова, сына ссыльного польского повстанца. Николай Михайлович обучил Ягунова мастерству препаратора, составлению гербария, и юноша был ему деятельным и усердным помощником во время путешествия. Вторым спутником Пржевальского стал казак Николаев.
Что касается снаряжения экспедиции, то научное оборудование состояло всего-навсего из термометра, компаса и маршрутных карт. Не было даже барометра. Единственно, чего было вдоволь, — это дроби и пороху. Дроби Пржевальский взял с собой четыре пуда. И это было необходимо. Охота не только давала материал для зоологической коллекции, но и обеспечивала питание участников экспедиции.
Наконец командировка в Уссурийский край была оформлена. Николай Михайлович сгорал от нетерпения отправиться в путь. 23 мая он писал в Варшаву своему другу И. Л. Фатееву: «Через три дня, т. е. 26 мая, я еду на Амур, оттуда на р. Уссури, озеро Ханка и на берега Великого океана, к границам Кореи.
Вообще экспедиция великолепная. Я рад до безумия! Главное, что я один и могу свободно располагать своим временем, местом и занятием. Да, на меня выпала завидная доля и трудная обязанность — исследовать местности, в большей части которых еще не ступала нога образованного европейца. Тем более что это будет первое мое заявление о себе ученому миру, следовательно, нужно поработать усердно».
