Великий Наполеон - [20]
Было время – это были лучшие войска Оттоманской империи. Но с течением времени их перестали пополнять новыми наборами рабов, выгодная служба стала наследственной – и к концу восемнадцатого века янычары выродились в малоуправляемую вооруженную массу, куда более опасную для султана, чем для его врагов.
Этот же вариант – приобретение детей-рабов, выращиваемых для войны, – в Египте принял и вовсе странный оборот: они, называемые мамлюками, сами стали там правящим сословием, а их беи – властью в стране. Правда, статус воина-мамлюка по наследству не передавался, сыновья мамлюков получали состояние своих отцов, но не их статус. Новых мамлюков покупали на невольничьих рынках, «сырье» шло главным образом с Кавказа. Они вырастали фанатично преданными исламу, прекрасными воинами, мастерски владевшими и саблей, и конем, но с точки зрения европейских военных представляли собой чистый анахронизм.
Теперь им предстояло помериться с силами с современной французской армией.
Между высадкой французской армии в Египте в июле 1798 года и возвращением ее вождя во Францию в октябре 1799-го прошло немногим больше года. Предприятие это, несмотря на огромные трудности, началось успешно. В битве у Пирамид 21 июля 1798 года французская армия полностью разбила войско мамлюков – и все время между этим днем и 1 августа – днем разгрома французского флота Нельсоном – провела в увлекательной «рыбалке»: на согнутый штык привязывалась длинная веревка, и из Нила выуживали тела погибших беев. В полном соответствии с традицией они шли в бой на чистокровных конях, с выложенными самоцветами саблями и в пышных одеждах, увешанных драгоценностями. Ну, пыл, натиск и прекрасный конь – весь этот рыцарский набор, годный для Средневековья, в XIX веке оказался слабым оружием.
В Европе к этому времени методы борьбы с лихой кавалерией были уже отработаны до автоматизма – пехота строилась в каре и ощетинивалась штыками, в углах этих импровизированных квадратов ставились полевые пушки, нападающих встречали залпом – и конница рассыпалась в прах. Единственным отклонением от установившегося шаблона была разве что команда генерала Бонапарта, получившая широкую известность: «Ученых и ослов на середину!» Целью ее, собственно, было поставить в центр каре наиболее ценные элементы французских походных колонн – драгоценный транспорт и специалистов, но, как отмечает Е.В. Тарле, в данном случае необходимая краткость военной команды шла в ущерб принятым нормам вежливости.
Так что египетское войско оказалось разбитым в пух, кто уцелел – пытался бежать, многие тонули в Ниле, и у предприимчивых удильщиков недостатка в «улове» не было. Солдаты вряд ли сразу поняли, что, собственно, произошло у Абукира. Офицеры высокого ранга, однако, в вопросах стратегии разбирались получше. То, что армия отрезана от Франции – и, следовательно, не получит ни помощи, ни снабжения, ни подкреплений, – им стало понятно. И о том, что отойти армии теперь некуда, они тоже догадывались. Вопрос был в том, что делать дальше?
Египет – всего лишь эпизод долгой и совершенно уникальной, невероятной военной, политической и государственной карьеры Наполеона Бонапарта. Тем не менее этот эпизод оставил огромный след и в истории, и в литературе. Многое, что случилось в Египте в 1798–1799 годах, поразило воображение современников. И то, что он сказал своим генералам, что если пути в Европу больше нет, то есть путь в Азию. И то, что он действительно попытался этот путь открыть и в тяжелейшем походе пересек Синайский полуостров и дошел до города Акра в современном Израиле, и то, что во время отступления, еще более тяжелого, чем сам поход, отдал под раненых всех лошадей, включая собственную. Точно так же, как в рассказах об Итальянской кампании, мнения исследователей колеблются между изумлением перед рассказом о посещении госпиталя, где лежали его солдаты, умирающие от чумы (на эту тему есть даже стихотворение А.С. Пушкина), и холодным замечанием англичан о расстреле пленных турок, которых он не мог ни вести с собой, ни отпустить. Все это общие места, которые, право же, не хочется тиражировать в тысячу первый раз.
Есть, однако, два менее заметных аспекта деятельности Наполеона Бонапарта в Египте, поговорить о которых все-таки хотелось бы.
IV
На первый из них (если брать во внимание авторитетную литературу на русском языке) обратил внимание Е.В. Тарле. Его заинтересовал вопрос об организации управления завоеванным Египтом Наполеоном Бонапартом. И он находит это устройство превосходным: страна была разделена на административные округа, во главе каждого из них был поставлен губернатор – начальник французского гарнизона, при котором создавался так называемый «диван» из местных нотаблей. Мечети и духовенство пользовались полной неприкосновенностью, сбор налогов был упорядочен таким образом, чтобы армия получала все ей необходимое за счет местных ресурсов. Имения мамлюкских беев «национализировались». Мобилизация ресурсов, как известно, может носить характер конфискаций. Это не требует ничего, кроме силы, но занимает много времени, потому что необходимые ресурсы всячески укрываются. Или же мобилизация может делаться посредством закупок – это можно сделать быстро, все необходимое будет найдено заинтересованными в сделке продавцами. Однако им надо платить.
