Великий князь Александр Невский - [4]
поётся в духовном стихе, посвящённом святому Александру Невскому[4], и можно думать, что в этих строках нашли отражение не столько реальные победы князя (который при жизни ни разу не воевал с Ордой), сколько победы, одержанные его преемниками при его незримом небесном споспешествовании.
Так небесный Александр заменил в памяти поколений Александра земного.
Ещё более существенные изменения в почитании святого произошли в XVIII веке, при императоре Петре Великом. Победитель шведов и основатель Санкт-Петербурга, ставшего для России «окном в Европу», Пётр увидел в князе Александре своего непосредственного предшественника в борьбе со шведским господством на Балтийском море и поспешил передать под его небесное покровительство основанный им на берегах Невы город. Ещё в 1710 году Пётр лично выбрал место для построения монастыря во имя Святой Троицы и Святого Александра Невского — будущей Александро-Невской лавры, а 30 августа 1724 года — в годовщину заключения победоносного Ништадтского мира со Швецией — положил сюда перенесённые из Владимира святые мощи великого князя. По преданию, на последнем отрезке пути (от устья Ижоры до Александро-Невского монастыря) Пётр лично правил галерой с драгоценным грузом, а за вёслами находились его ближайшие сподвижники, первые сановники государства. Останки святого князя сделались главной, парадной святыней новой столицы России. Вскоре после смерти Петра, исполняя его волю, императрица Екатерина I учредила орден Святого Александра Невского — одну из высших наград Российской империи. Так Александр Невский стал едва ли не первым среди небесных покровителей Империи, а его почитание приобрело не просто религиозный, но государственный характер.
Вполне естественно, что это накладывало на подданных особые обязанности в отношении почитания святого князя. Один за другим следовали указы Святейшего Синода, разъясняющие, как именно надлежит отныне правильно праздновать его память. С 1724 года официально было воспрещено изображать Александра Невского в монашеских одеждах (как это делалось раньше, во «владимирский» период, когда святого Александра почитали прежде всего как князя-инока и чудотворца) — но только в великокняжеских. Даже день его памяти был изменён: теперь память святого князя следовало праздновать не 23 ноября, как раньше, а 30 августа — в день перенесения его мощей (и, соответственно, в день заключения Ништадтского мира)[5]. Всё это должно было лишний раз подчеркнуть преемственность политики Александра Невского и Петра Великого. «Веселися, Ижорская земля и вся Российская страна! Варяжское море, восплещи руками! Нево реко, распространи своя струи, — говорилось в церковной службе, написанной специально к празднованию 30 августа известным церковным деятелем Петровской эпохи архимандритом Гавриилом Бужинским. — Се бо Князь твой и Владыка, от Свейскаго (шведского. — А. К.) игатя свободивый, торжествует во граде Божии, его же веселят речная устремления (ср. Пс. 45: 5)… Возведи окрест очи твои, Россие, и виждь, се бо распространишася пределы твоя и приусугубишася от востока и севера и юга чада твоя, и Промыслу Вышняго, по бранях, в мире воспой песни твоя!»[6]
Дщерь Петра Елизавета повелела соорудить для мощей святого князя великолепную серебряную гробницу — подлинное чудо ювелирного искусства. Екатерина Великая выстроила в Александро-Невской лавре новый храм во имя Святой Троицы, куда в 1790 году были торжественно перенесены святые мощи. Трое из пяти императоров, правивших Россией с 1801 по 1917 год, носили имя Александр — в честь святого и благоверного великого князя Александра Невского.
Но вот ещё один исторический парадокс, а может быть, ещё одна историческая закономерность: став официальной государственной святыней, мощи великого князя как будто утратили часть своей прежней чудодейственной силы. В самом деле, жития Александра «владимирской» поры, то есть того времени, когда мощи князя почивали во Владимирском Рождественском монастыре, повествуют о многочисленных чудесах, совершаемых у гробницы святого: сюда с молитвой и верой притекали люди самых различных чинов и званий — от царей и бояр до крестьян из дальних и ближних деревень и монастырских слуг. И многие из них получали исцеление от своих недугов. За «петербургский» же период таких сведений нет. И это не удивляет: рационалистический и просвещённый XVIII век косо смотрел на суеверия предков, да и трудно было ожидать наплыва паломников в лаптях и сермягах в главную лавру Российской империи, где у гроба святого возносили молитвы члены императорской семьи и люди из высшего общества. Может быть, поэтому в простом народе долго ещё ходили легенды, согласно которым святой князь не пожелал лежать в Петербурге, но чудесным образом вернулся во Владимир…
В последующие века прославление самого знаменитого из князей древней Руси также приобретало заметный политический оттенок. Так было, например, после начала Первой мировой войны, когда наибольшее внимание уделялось другой великой победе Александра Невского — над немцами на льду Чудского озера: ведь «тевтонская» угроза снова стала главной для России и лозунг «Drang nach Osten», актуальный во времена борьбы Новгорода с Ливонским орденом, вновь определял враждебную России политику Германской империи. Так было и в конце 30-х и в 40-е годы XX века — накануне и особенно во время Великой Отечественной войны, когда имя князя Александра Невского было возвращено из забвения. К тому времени давно была закрыта и разграблена Александро-Невская лавра, осквернена и едва не отдана в переплавку серебряная гробница князя, а его выброшенные из гробницы мощи затерялись где-то в подсобных помещениях упразднённого Казанского собора, превращённого в Музей истории религии и атеизма. Но акценты поменялись, и героическое прошлое России, ещё недавно подвергавшееся осмеянию, вновь оказалось востребовано. Тогда и появились патриотический кинофильм «Александр Невский» С. Эйзенштейна с блистательной актёрской работой Н. Черкасова (1938), поэма К. Симонова «Ледовое побоище» (1937), кантата С. Прокофьева «Александр Невский» (1939), написанный в годы войны триптих художника П. Корина с тем же названием. Летом 1942 года был учреждён советский орден Александра Невского, которым награждались командиры Красной армии, проявившие личную отвагу и мужество в бою.
Князь Андрей Юрьевич Боголюбский (ум. 1174) принадлежит к числу ключевых фигур в истории нашего Отечества. Именно его называют создателем самостоятельного Владимиро-Суздальского княжества — политического ядра будущей Великороссии, иными словами — современной России. Однако о жизни и деяниях князя нам известно совсем не так много, как хотелось бы: чуть ли не каждый его шаг в качестве владимирского «самодержца» может быть поставлен под сомнение; чуть ли не каждое известие о нём вызывает оживлённую дискуссию среди историков.
Вниманию читателей предлагается биография одного из самых ярких правителей в истории Русского средневековья, великого князя Владимиро-Суздальского Всеволода Большое Гнездо. Именно в годы его княжения (1176–1212) Владимиро-Суздальская Русь достигла наивысшего расцвета, превратившись в сильнейшее русское государство, и от одного слова владимирского «самодержца» не раз зависели судьбы княжеских столов в Киеве, Новгороде, Галиче, Рязани и других городах. «Сей есть Всеволод всем русским нынешним князьям отец», — писал о нём книжник XVI века, и слова эти можно истолковать и так, что многие черты будущей российской государственности и политической жизни Московского царства были заложены в правление самого могущественного из владимирских князей. Вместе с вышедшими ранее биографиями отца Всеволода князя Юрия Долгорукого и старшего брата Андрея Боголюбского книга образует своего рода трилогию, в центре которой история Владимиро-Суздальского княжества — политического ядра будущей Великороссии.
Великий князь Юрий Всеволодович — трагическая фигура русской истории. Его гибель на берегах реки Сити 4 марта 1238 года знаменовала собой конец существования независимого и могущественного Владимиро-Суздальского княжества и навсегда разделила историю России надвое: на до- и послемонгольскую. Автор рассказывает о личности «последнего правителя древней Руси» на основании скрупулёзного исследования всех сохранившихся к настоящему времени источников. Большое внимание уделено в книге основанию князем Юрием Всеволодовичем города Нижнего Новгорода, празднующего в 2021 году своё 800-летие.
Вниманию читателей предлагается биография одного из самых жестоких завоевателей в истории европейского Средневековья, разорителя Руси и создателя Золотой Орды. Само его имя звучит зловеще, заставляя вспомнить ужасы Батыевщины — кровавого монгольского нашествия ХIII века и двухвекового ордынского рабства. Но история Батыя, хотим мы того или нет, есть неотъемлемая и очень существенная часть нашей истории, а потому и биография его, несомненно, заслуживает того, чтобы быть представленной в серии «Жизнь замечательных людей», в ряду биографий других ключевых фигур нашего прошлого.
Время правления великого князя Ярослава Владимировича (1019-1054) справедливо называют "золотым веком" Киевской Руси. Едва ли не единственному из правителей России ему посчастливилось войти в историю с прозвищем "Мудрый" - пожалуй, наиболее лестным и наиболее почетным для любого государственного мужа. Между тем биография Ярослава Мудрого до сих пор не написана. Предагаемая вниманию читателей книга - первое полноценное жизнеописание этого замечательного человека, основанное на скрупулезном изучении всех сохранившихся источников.
Книга посвящена биографии киевской княгини Ольги, первой на Руси правительницы-христианки, жившей в X веке. Вместе с вышедшими ранее в серии «Жизнь замечательных людей» биографиями князей Владимира Святого и Ярослава Мудрого она образует своего рода трилогию, в центре которой — Крещение Руси и образование Древнерусского государства.В Приложении к книге печатаются ранние редакции Жития княгини Ольги. Некоторые тексты впервые введены автором в научный оборот.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
В. К. Зворыкин (1889–1982) — человек удивительной судьбы, за океаном его называли «щедрым подарком России американскому континенту». Молодой русский инженер, бежавший из охваченной Гражданской войной России, первым в мире создал действующую установку электронного телевидения, но даже в «продвинутой» Америке почти никто в научном мире не верил в перспективность этого изобретения. В годы Второй мировой войны его разработки были использованы при создании приборов ночного видения, управляемых бомб с телевизионной наводкой, электронных микроскопов и многого другого.
Та, которую впоследствии стали называть княжной Таракановой, остаётся одной из самых загадочных и притягательных фигур XVIII века с его дворцовыми переворотами, колоритными героями, альковными тайнами и самозванцами. Она с лёгкостью меняла имена, страны и любовников, слала письма турецкому султану и ватиканскому кардиналу, называла родным братом казацкого вождя Пугачёва и заставила поволноваться саму Екатерину II. Прекрасную авантюристку спонсировал польский магнат, а немецкий владетельный граф готов был на ней жениться, но никто так и не узнал тайну её происхождения.
Литературная слава Сергея Довлатова имеет недлинную историю: много лет он не мог пробиться к читателю со своими смешными и грустными произведениями, нарушающими все законы соцреализма. Выход в России первых довлатовских книг совпал с безвременной смертью их автора в далеком Нью-Йорке.Сегодня его творчество не только завоевало любовь миллионов читателей, но и привлекает внимание ученых-литературоведов, ценящих в нем отточенный стиль, лаконичность, глубину осмысления жизни при внешней простоте.Первая биография Довлатова в серии "ЖЗЛ" написана его давним знакомым, известным петербургским писателем Валерием Поповым.Соединяя личные впечатления с воспоминаниями родных и друзей Довлатова, он правдиво воссоздает непростой жизненный путь своего героя, историю создания его произведений, его отношения с современниками, многие из которых, изменившись до неузнаваемости, стали персонажами его книг.
Один из «птенцов гнезда Петрова» Артемий Волынский прошел путь от рядового солдата до первого министра империи. Потомок героя Куликовской битвы участвовал в Полтавской баталии, был царским курьером и узником турецкой тюрьмы, боевым генералом и полномочным послом, столичным придворным и губернатором на окраинах, коннозаводчиком и шоумейкером, заведовал царской охотой и устроил невиданное зрелище — свадьбу шута в «Ледяном доме». Он не раз находился под следствием за взяточничество и самоуправство, а после смерти стал символом борьбы с «немецким засильем».На основании архивных материалов книга доктора исторических наук Игоря Курукина рассказывает о судьбе одной из самых ярких фигур аннинского царствования, кабинет-министра, составлявшего проекты переустройства государственного управления, выдвиженца Бирона, вздумавшего тягаться с могущественным покровителем и сложившего голову на плахе.