Великий Хау Бен (Исторические корни башкордско-английского языка и мифологии) - [13]

Второе необходимое замечание состоит в том, что ученые весьма абстрактно понимают мышление людей первобытно - общинной формации, не сознавая, что абстрактные категории не всегда могут быть применимы при исследовании уровня и состояния самого мышления к тому историческому моменту, когда человеческое Я еще не осознавало себя отдельной субстанцией от всей природы.

Именно неотделение человеком своего Я от своего рода, племени, и в первую очередь, от всей природы, составляет самую главную, характерную, черту мышления людей каменного века. Когда человек не отделял себя от природы, его породившей, то и мышление его было не дискурсивным, а синкретическим, т. е. человек не разъединял понятия, а наоборот, его понятия вытекали одно из другого, были соединены в одно целое. Человек той эпохи воспринимал мир как нечто единое целое, в котором все связано со всем. Он воспринимал мир целыми ситуациями, его мышление было целостным и становилось ``субъективным'' только в особые критические моменты. Восприятие первичнее мышления, для которого нужно наличие языка, а когда язык еще не создан, то и восприятие будет не бинарным, а синкретическим. Это означает, что все понятия людей той эпохи были расплывчатыми, текущими и легко переходящими из одного понятия в другое.

Древность башкордского языка и доказывается тем, что он, в отличии от других языков, чрезвычайно богат односложными словами.

По этой причине язык башкордов, как и язык шумеров, состоит почти из одних омонимов. Например: 1. [И~ст~е] - в памяти

2. [~О~ст~е] - наверху [Эст~е] - внутри

[О~ста] - мастер-профессионал 1. Урта - посередине

2. [А~ста] - внизу Ир - мужчина

Ер - земля, [Ер~з~е] - на земле 1. haya - воздух, небо

2. haya - доить корову

3. hыу - вода 1. [Та~н] - рассвет

2. [Т~он] - ночь

3. Тун - замерзший

Все эти слова башкордского языка родились в глубокой древности, в эпоху палеолита, то есть в тот исторический период, когда слова - имена несли в себе не только несколько смыслов, как сейчас, но и само слово означало два и более предмета, а основой для подобного мышления было оборотничество.

Но и это не предел для языка башкордов. Нерасчлененность предмета и понятия начинается не в слове, а уже в звуках. И именно эти звуки роднят язык башкордов с языком англов даже в фонетике, то есть в мимезисе-природе. Башкордские звуки [~с] и [~з] полностью идентичны английским звукам, которые тем и отличаются от звуков других, так называемых ``индо-европейских'' и ``тюрко-алтайских'' языков, что эти звуки [~с] и [~з] - не что иное, как неразделенные гласная и согласная.

Этот синкретизм был основан на том, что мышление копировало природу, бывшую тогда единственным объектом восприятия. Но сама Природа есть постоянное ``непостоянство''; в Природе одни формы постоянно сменяют другие, один сезон сменяет другой, одно животное служит пищей для другого.

В Природе, в мире, во Вселенной, все изменяется, даже время - и то течет, и поэтому возникает вопрос - каким образом древний человек вообще пришел к абстрактным понятиям, которые, как известно, и есть умозрительное постоянство. Например, понятие книга так и останется нетронутым, целым, даже если мы сожжем вещественную книгу, если мы будем наблюдать, как она горит, понятие книга не сгорит вместе с ней.

Попытки ученых-психологов понять на примере восприятия ребенком своих ощущений, а вслед за этим, по мере накопления этих ощущений, раскладывать их в группы, из которых впоследствии рождаются абстрактные понятия, мы считаем неудачными, по нескольким причинам. Одна из них состоит в том, что ребенок не способен создать ни одного понятия без участия взрослого человека, у которого уже существует разговорная речь. Более того, мы знаем такие случаи, когда новорожденный ребенок был усыновлен волчицей, вследствие чего у этого ребенка к семилетнему возрасту вообще отсутствовало самосознание себя как человека, а наоборот, все его повадки имитировали поведение диких волков, в среде которых он и находился. Другая причина, которую ученые, в частности, психологи, не замечают, вытекает из первой и заключается в том, что само состояние детскости не есть исключительно привилегия людей. Любой человек отличит медвежонка от медведя, лисенка от лиса, волчонка от волка, и главное здесь то, что наивность, одна из характеристик в определении детского поведения у людей, является главной чертой и в поведении детенышей диких животных.

Проблема несколько иного плана состоит в том, что даже взрослые люди, не говоря уж о детях, не начинают ни с того ни с сего выдумывать ``абстрактные'' понятия или, говоря точнее, давать новые, никем не слыханные имена. На практике этот процесс присвоения ``новых'' имен новым явлениям, как в науке, так и в жизни, происходит как раз обратно. Например, все знают, что такое электричество, но никто не сможет объяснить, почему этому феномену дали греческое имя электрон, что означает янтарь. Или слово атом: оно произошло от греческого атомос - неделимый, но в греческом языке оно является заимствованием из древнеегипетского языка, где атум означало не ``неделимый'', а ``первичный'' и было именем изначального бога Атума - творца всех других богов.