Великий Аттрактор - [15]

Вид с пригорка открывался, и, правда, величественный. Вниз шел довольно крутой спуск, обрывающийся практически вертикально над голубой гладью реки. Дальше, река делала изгиб, серпом оборачиваясь вокруг холма, поросшего густым лесом.

Впрочем, Петр Петрович оценивал не красоты местной сибирской природы. Мысленно он уже размечал площадку для экспериментального комплекса: вписывал в рельеф кольцо коллайдера, прикидывал, где будут располагаться охладители реактора, детекторы и агрегаты магнитных ловушек.

– Да, – наконец проговорил он, – Это место подходит.

Полковник молча кивнул, что-то отметил в своём планшете и направился назад к вертолёту. Обоим предстояло ещё, как минимум, полтора часа трястись внутри Ми-8 до военчасти.

* * *

Узкий коридор, словно проток в теле какого-то громадного животного, раскрывался в полость главного машинного зала. Кабели, как сеть кровеносных сосудов, расползались в разные стороны и уходили вверх по сводчатым стенам. Вверху они смыкались на округлой махине магнитной ловушки. Сейчас она всей своей многотонной массой нависала над полковником и напоминала пульсирующее в грудной клетке сердце.

– Сердце комплекса… – невольно проговорил полковник.

– А вы романтик, – неожиданно ответил Пётр Петрович из громкоговорителя.

Полковник обернулся и посмотрел туда, где из стены чуть выступала стеклянная коробка рубки аварийного управления. Внутри, словно рыба в аквариуме, за пультом сидел Сажин.

– Вы же сами всегда так его называли, – заметил полковник, аккуратно нащупывая пальцами рукоятку ПМа.

– Да бросьте полковник, – чуть раздражённо отмахнулся Сажин, –Это всего лишь бомба. Просто бомба. И Вы знаете это намного лучше меня… Кстати, вы зря хотите достать ваш пистолет. Это бронированное стекло ему не пробить.

– Нет, всё нормально, – полковник демонстративно приподнял руки, –Может, впустите меня и мы поговорим? Просто поговорим.

– Это вряд ли получится… – злорадно улыбнулся Сажин, – Я заблокировал дверь изнутри. Но я могу предложить вам стул. Присаживайтесь, полковник.

Напротив рубки полковник действительно увидел стул, судя по всему, специально принесённый Сажиным с верхнего уровня. Полковник неторопливо поднял его, переставил ближе к стеклу, за которым всё так же злорадно улыбался учёный, и спокойно сел.

– И что же мы обсудим?

– Да всё, что угодно. Не торопитесь, время у нас пока ещё есть, – хихикнул Сажин, продолжая изображать усмешку поверх своей заостренной бородки.

– И всё же… Пётр Петрович, чего вам не хватало? Ведь хорошо же всё начиналось…

* * *

Комплекс, построенный метростроевцами прямо под лесом в толще холма в рекордные сроки, с каждым днём прирастал дорогостоящей аппаратурой титанических размеров и наливался своей электростатической и электромагнитной силой.

– Какой вам ЦЕРН? Скоро все захотят быть здесь! Но не смогут! – всё чаще с нескрываемой гордостью заявлял Сажин сотрудникам на планёрках.

Петр Петрович ликовал. Впервые ему было доверено настолько масштабное мероприятие. И хотя всюду сновали военные, которых он недолюбливал и откровенно считал недалёкими, Сажин всё равно искренне наслаждался происходящим. Некоторые из его коллег, раньше не замечавшие его таланта, теперь находились у него в подчинении и с подобострастием подбегали для вопросов и консультаций.

– Какая необходима напряжённость поля, Петр Петрович?

– Такого коэффициента размножения хватит, Петр Петрович?

– Подпишите, пожалуйста, Пётр Петрович…

Петр Петрович наливался в благостной улыбке и постепенно распухал от чувства собственной важности. До завершения работ ещё было очень далеко, а успех экспериментов был под большим вопросом, но он уже ощущал себя победителем. А их, как известно, не судят.

Тем более, что работы шли с опережением графика. Пётр Петрович не жалел бюджетных средств, щедро раздавая заказы Средьмашу, Точмашу и другим "Машам", как он их снисходительно величал в кулуарных разговорах. Впрочем, велись такие разговоры открыто, никто всё равно не возражал бы. В те годы многие предприятия и НИИ были крайне признательны Сажину за невиданные финансовые вливания в отечественную науку.

Каждый день Пётр Петрович не без удовольствия наблюдал, как все элементы громадного конструктора складываются под его чутким руководством в единое и поистине величественное сооружение. По вечерам, запершись в своём кабинете и просматривая на компьютере текст своей научной работы, Сажин всё сильнее ощущал себя центром происходящего.

– Всё это делается здесь! И кем? Не каким-нибудь Хельмудом Скарсгардом в какой-нибудь вшивой Швейцарии. Нет! Самим Петром Петровичем Сажиным! Мной!

Пётр Петрович решительно нажал на несколько клавиш и заменил немилое сердцу английское слово «стрэнглет» на намного более нежное и какое-то родное «страпелька».

* * *

– Значит дело в этом? – предположил полковник, – Вы хотите славы? Известности? Так ведь это не проблема. Когда вы закончите все эксперименты… Когда изделие будет готово, вы сможете опубликовать свои научные работы. Приоритет открытия навсегда останется за вами.

– Наука? Открытие?! – истерично взвизгнул Сажин, вскакивая с места, – Как поздно вы вспоминаете эти слова, полковник! Довольно! Наука всегда интересовала вас в последнюю очередь. Всех вас!