Великие загадки Древнего Египта - [16]
Что же касается Меритры-Хатшепсут II, которой нет ни на одном барельефе, хранящем изображение Нефруры, тут напрашивается вывод, что это просто была тезка царицы и никакие родственные узы их не связывали. В самом деле, ведь многие египтяне имели обыкновение называть дочерей в честь правящей царицы! Такое предположение кажется вполне оправданным даже при том, что та же Меритра-Хатшепсут II и не была великой женой Тутмоса III…
Итак, мы подошли к главному вопросу. Чтобы понять, как развивались политика, религия и экономика страны в эпоху начала XVIII династии, необходимо настроиться на образ жизни и мыслей фараонов, которые были явно человечнее своих предшественников. На всех изображениях той поры цари уже стоят ближе к народу и выглядят менее напыщенно.
Будучи открытой к восприятию известного ей мира и страстно желая узнать все, что в Египте было неведомо, Хатшепсут расширяет торговлю с заморскими странами. Ту же политику потом будет проводить и Тутмос III. Вполне возможно, что, находясь под влиянием других религий, Хатшепсут уже мало-помалу стремится поклоняться одному лишь верховному богу – Амону, отстраняясь от других главных богов, таких как Осирис. Поэтому не исключено, что абидосские верховные жрецы потворствовали всяческим попыткам вычеркнуть ее имя из истории.
Фараоны во все времена выбирали себе богов, которых почитали больше других. В зависимости от того, в каких городах располагались их резиденции, они отдавали предпочтение Птаху (Мемфис), Мину (Гебту), Осирису (Абидос), Тоту (Гермополь) или Амону (Фивы)… При том что самым главным богом во всякое время у них оставался Ра. Египтяне верили, что именно он дает жизнь и процветание всему и вся. Поэтому они молились ему на рассвете в благодарность за то, что он даровал им возможность снова видеть свет и жить дальше. На восходе солнца фараон первым делом возносил молитвы богу Ра вместе со жрецом, выделенным ему в сопровождение. В глазах египтян Ра неизменно был превыше всего – как солнце для сирийцев, императора Гелиогабала и римлянина Аврелиана… Кроме бога Солнца, у египтян были и другие старшие боги, которых они отличали от младших. Но Хатшепсут перевернула систему привычных верований, отринув некоторых главных богов и выдвинув на передний план фиванского бога. В своей приверженности Амону Хатшепсут дошла до того, что пренебрегла недовольством даже самых влиятельных жрецов. Так постепенно она приняла определенную форму единобожия.
4. Сенмут: человек таинственный и незаменимый
Рядом с Хатшепсут и ее близкими часто возникает одно и то же имя: Сенмут. Эта личность всегда вызывала у меня немало вопросов, и вот наконец я попыталась на них ответить. Образ Сенмута – как наставника Нефруры – запечатлен в кубических статуях: и на третьей террасе храма Хатшепсут – места священного, и в капелле Хатор. Построив себе гробницу в Долине Вельмож, неподалеку от усыпальницы своих родителей, которых он перевез из Гермонтиса в Фивы, когда стал первым человеком в государстве, Сенмут заручился привилегией возвести для себя гробницу и в Дейр эль-Бахри, в непосредственной близости от храма царицы-фараона. Так какие же великие дела свершил этот человек, коли удостоился таких почестей? Сенмут обладал рангом, равнозначным нынешнему премьер-министру. Он имел значительную власть и, похоже, был незаменимым человеком для Хатшепсут. Так что судьба столь необыкновенной личности, понятно, не могла не интересовать исследователей.
Сенмут родился в Гермонтисе, деревушке по соседству с Фивами. Казалось бы, ему ничем не было предопределено стать первым из высших сановников в Египте, ибо вырос он в семье, жившей хоть и не бедно, но довольно скромно. В те времена у юноши египтянина совсем не было средств, чтобы как-то выделиться. Некоторые, как, например, Тутмос I, продвинулись благодаря отваге и воинской доблести, чем и отличились перед остальными. Преуспев же на ратном поприще, Тутмос в конце концов женился на Яхмес, дочери Аменхотепа I, и так стал фараоном. Быть может, Сенмут взял пример с Тутмоса, вознесшегося на самую вершину государственной власти, при том что в венах у него не было ни капли царской крови? Но в таком случае нашему честолюбивому юноше предстояло сделаться ровней этому доблестному военачальнику, одержавшему немало славных побед. Тутмос I добился всеобщего признания в Нубии на второй год своего правления. Там же он воздвиг и стелу в честь подвигов, которые совершил в походах до Третьего порога на Ниле. Он тогда живо отбросил прочь неприятеля, угрожавшего захватить Египет, после чего незамедлительно усилил египетское войско и укрепил южные пределы страны. Все содрогнулись при виде возвратившегося царя-победителя, который прикрепил к носу своего струга обезглавленное тело нубийского лучника!
Его боготворили не меньше, чем боялись. Но Тутмос I не ограничился достигнутым. Вскоре он отправился в поход на север Египта, а оттуда двинулся в Азию – переправился через Евфрат и схлестнулся с царем Митанны. В Нахарине он обратил в прах «всех тех, кто дерзнул с ним сразиться». На обратном пути Тутмос задержался, решив поохотиться на слонов. Его отвага и на охотничьем поприще скоро вошла в легенду, став притчей во языцех. В тех же краях, только спустя несколько лет, на охоте прославился и его внук Тутмос III, загнавший сотни слонов… Тутмос I оставил память о себе и благодаря величественным сооружениям, которые поручал возводить главным образом Инени, Хранителю Двойной Житницы. Он же доверил ему и работы в Карнакском храме, повелев возвести там пилоны и два обелиска.
