Великие учителя церкви - [80]
В Х веке подобного рода Митерикон составил инок (авва) Исаия и представил его "пречестной монахине Феодоре". "Знает Бог, — пишет инок Исаия, — с каким трудом я собрал все сие для любви твоей. Боюсь, впрочем, не найти бы осуждения в людях, что еще никто от века не составлял женской книги, как я для тебя. Но я презираю всякий укор, имея в виду одно твое спасение" [с. 104–105]. "В ней найдешь ты, — пишет инок Исаия в начале данной книги монахине Феодоре, — все цветы добродетелей — внимание ума и поучение сердечное, к уцеломудрению твоему и спасению души твоей, если хочешь" [с. 28].
Святитель Феофан (Говоров) — переводчик Митерикона с греческого языка на русский, — рекомендуя этот труд для "наших благоговейных инокинь, для которых прямо назначенных книг у нас не имеется", и касаясь его содержания, пишет: "Наставления направлены к безмолвствующим; но могут идти и вообще к инокиням, ревнующим о совершенстве в иноческой жизни: инокиня в келии тоже есть уединенница, если живет с разумом" [с. 3, 4].
К этим духоносным словам святителя можно добавить следующее. Многие наставления Митерикона перекликаются с учением патериков и поэтому могут быть полезными и для иноков, тем паче что нередко блаженные старицы приводят изречения подвижников-монахов и указывают на примеры их жития. Более того, они могут принести пользу, при соответствующем руководстве духовника, и ревнующим о спасении мирянам, так как раскрывают не только то, что рекомендуется благоговейным, пречестным, благороднейшим, но говорят и об общих основах святой жизни. Разве не ко всем относятся наставления Митерикона о любви к Богу и ближнему, о молитве, о смирении, терпении в молчании, о целомудрии [42], воздержании, об уединении (хотя и несколько ограниченном условиями мира), о брани против искусителя, против скверных помыслов, о заботе соблюсти в чистоте язык и слух, о посте, плаче о совершенном грехе, о памяти смертной и последнем Суде, о действии благодати Божией… Это и другое учение Митерикона и будет в дальнейшем изложено.
На первое место в Митериконе ставится исполнение заповеди Христа Спасителя о любви к Богу и любви к ближнему. Когда сестры-сподвижницы спросили блаженную Синклитикию: каким образом можно спастись? — она, глубоко вздохнув, ответила кратко и определенно: "Прежде всего и паче всего должно сохранять нам то, что сказал Господь: Возлюбиши Господа Бога твоего всею душею твоею и искреннего твоего, яко сам себе (Мф. 22, 37, 39). Итак, вот где спасение — в действенной любви" [с. 30]. Другая святая подвижница, Сарра, говорила: "Почтим Единого, и все почтут нас. Если же презрим Единого, то есть Бога, то все презрят нас, и — пойдем в огнь кромешный" [с. 60].
Больше всего внимания уделяется в Митериконе безмолвию и молчанию. С ними нередко так или иначе связывается целый ряд других дел подвижнического жития.
"Господь мой сказал мне: делай дело Мое, и Я буду питать тебя, — свидетельствует блаженная Матрона. — Дело же Божие есть, во-первых, безмолвие, во-вторых, молчание [с. 46]. По суждению блаженной Феодоры, монаху "паче всего" подобает пребывать в безмолвии [с. 63].
Признаками истинного безмолвника являются: неотлучная мысль о Боге — "жаждание Господа"; исполненный тишины ум — неблуждающий в суетных помыслах; смерть для мира, но всегдашняя память о смертном часе; победа над чревоугодием, леностью и малодушием; ненасытная молитва; любовь к псалмопению, чтению священных книг; множество поклонов; обилие слез. "Безмолвник есть образ ангела земного" [с. 79, 80].
Труден, но и многополезен подвиг безмолвия и молчания. Как желающие зажечь огонь "сначала задымляются и слезят", так и хотящие возжечь в себе огонь Божественный прилагают много трудов, "с безмолвием и молчанием" [с. 29]. Помнящий учение Священного Писания: От слов твоих оправдишися, и от слов твоих осудишися (Мф. 12, 37), непременно изберет молчание [с. 39]. Безмолвие и молчание изгоняют сладострастные помыслы, истребляют даже устаревший злой навык, избавляют от многих грехов [с. 41, 70, 38]. Нравы и чувства безмолвие делает добрыми, добродетель приводит "в большую силу", учит творить все добродетели [с. 78, 54]. Не хранящему безмолвие — добродетели чужды. "Как невозможно на песке расти траве, так занятому мирскими развлечениями и беседами невозможно творить плода небесного" [с. 61, 53]. Любящего же безмолвие, пребывающего в нем — любит Бог и пребывает с ним [с. 78, 60].
Блаженная Феодора, подчеркивая значимость безмолвия: муж же мудр безмолвие водит (Притч. 11, 12), предостерегает: "Знай, дочь моя, что когда кто захочет безмолвствовать, тотчас приходит лукавый со всем своим демонским воинством и отягчает душу безмолвствующего" скверными помыслами, малодушием, унынием, расслаблением, расстройством всех членов тела и всех сил души. "Но, — утверждает блаженная, — если будешь бодрствовать, то все сие исчезнет". И приводит пример. Один мудрый инок, как только стал творить молитвенное правило, был брошен "в озноб и в жар". Однако инок не пал в изнеможении, а сам себе велел: "Вот я теперь болен и, может быть, умру; встану же пред смертью, совершу мое правило". С этой мыслью он понудил себя исполнить правило. И что же? Окончилась молитва — окончилось и искушение. "Брат сей, — завершает свое повествование святая жена, — и после противоборствовал" искушениям, читая молитвенное правило [с. 95, 96].
