Великие рогоносцы - [11]
Конфетки, начиненные шпанскими мушками, стали чуть ли ни ежедневным лакомством короля.
Изысканные, наполненные музыкой, поэзией, танцами, философскими разговорами вечера эпохи маркизы Помпадур сейчас превратились в грубые оргии с их безудержным развратом. Одетая сегодня пастушкой, завтра Дианой или наложницей из турецкого гарема, Дю Барри наследовала в этом отношении маскарады Помпадур, но внесла в них всю пропитанную эротикой и далекую от изящества струю. Дю Барри не носила корсета. В полупрозрачных пеньюарах, с распущенными волосами, могла появиться вдруг за обеденным столом и, когда все с недоумением смотрели на такое беспрецедентное нарушение этикета, она только недовольно пожимала плечами. Из Версаля исчезла чопорность и скука. Когда Людовик XV, недовольный долгим ожиданием за столом, потребовал ее немедленного прихода, она явилась к нему в полунакинутом пеньюаре, с одной стороны законченной прической, с другой стороны головы даже не начатой, и сказала невинно королю: «Вы так хотели». Пренебрежение манерами, королем и обществом стало ее второй натурой. Она могла поставить на стол во время обеда свою маленькую собачку Бижу, стоящую перед гостями на задних лапках, и бесцеремонно толкнуть короля в бок, разговаривающего с министром: «Да смотрите же, как Бижу служит».
О слишком бурных ночах короля с Дю Барри знали все во дворце. Их уставшие лица носили отпечаток ночных утех. I а же графиня Дженлис пишет: «Встречали мы Дю Барри везде. Одевалась она прекрасно и с большим вкусом. Днем ее лицо выглядело постаревшим и веснушки, портившие ее, еще ярче выступали. Вела она себя ужасно нагло. Черты ее лица не были красивы, но у нее были светлые волосы хорошего цвета, хорошие зубы и, в общем, довольно приятная физиономия».
С удивительной быстротой удалось графине Дю Барри занять положение маркизы Помпадур. Она уже живет в ее бывших покоях, над королем, в спальню к которому вела узкая винтовая лестница, соединяющая оба этажа. Только из апартаментов Помпадур исчезли книги. Их место занял саксонский фарфор и статуэтки из черного дерева с глазами божков из жемчуга. Все приемы использовала Дю Барри, чтобы завоевать себе расположение придворных светских дам. Там где не действовали угрозы, действовал простой шантаж. Однажды она объявила королю, что устраивает у себя чаепитие и приглашает знатных дам. «Да кто же придет?» — усомнился король. «Придут, никуда не денутся, — уверенно заявила Дю Барри и к каждому пригласительному билетику приписала: „Его величество почтит меня своим присутствием“. Попробуйте, дамы, не придите к ней на чай, после такого анонса!»
Дофин, будущий король Людовик XVI, ненавидел выскочку Дю Барри, еще больше ненавидела ее его жена Мария-Антуанетта и писала своей матери австрийской императрице Марии-Терезе 9-7-1770 г.: «Слабость, которую испытывает король к мадам Дю Барри достойна жалости. Она — глупейшее и пренеприятнейшее создание, которое можно себе только представить».
А страсть и обожание короля своей любовницы у него усиливаются чуть ли не с каждым днем. Он открыто не стесняется выражать это. Однажды он уронил на пол свой футляр. Дю Барри, быстро опустившись на колени, подняла и подала королю. Он, бросившись к ее ногам в присутствии придворных дам, со слезами умиления воскликнул: «Графиня, не Вам, а мне надо стоять перед Вами всю жизнь на коленях». Состоялась, наконец, официальная презентация Дю Барри при дворе. Церемониал был выдержан во всех мелочах. К королю подвели слегка смущенную графиню и он поцеловал ей руку. Все! Отныне она уже может кушать вместе с королем, сопровождать на прогулках, сидеть рядом с ним в карете! Но займет ли она место Ментенон эпохи Людовика? Та была стара, образованна и умна. Обладала тактом и дипломатичностью. Эта молода, проста, недалека. Скоро министры почувствуют всю силу влияния Дю Барри и нередко ее советы окажутся полезными, а суждения правильными. Король находил, что его любовница хороша во всех отношениях, даже очень хороша. Дю Барри приобретает власть и силу. Сам Конде, отец великого Конде, жену которого, Шарлотту, стремился ценой войны в Европе отобрать Генрих IV (об этом речь впереди), не считает для себя зазорным принять графиню у себя в роскошном особняке и сделал абсолютно все, чтобы Дю Барри чувствовала себя там богиней. Огромные роскошные охоты устраивались у де Конде для короля и Дю Барри, когда забивалось до сотни оленей и жарилось на вертелах до полсотни быков.
Толпы народа приветствовали королевскую наложницу, как королеву. Беспрестанные балы, вечера, маскарады сменяли один другого. Замок Шантильи, где жил Конде, превратился в одно великолепное празднество. Газеты, захлебываясь, писали обо всех посещениях графиней Дю Барри выставок, оперы и прочее вместе с Шарлоттой, женой де Конде. Ни одна из газет уже бы не осмелилась подшучивать над девицей, ловко прыгнувшей в постель короля. Ее окружили почетом и уважением. Перед ней снимали шляпу представители могущественной прессы. Дю Барри стала неофициальной, но признанной королевой.
Мы, дорогой читатель, совершенно не справились бы с нашей задачей, если бы оставили в тени героя нашей главы — «рогоносца», покорного причем, мужа Дю Барри Гийома. Наконец-то и он, упрятанный в своем поместье с девятнадцатилетней любовницей Моделиной Лемон, с которой у него будет сын и на которой он женится после смерти Дю Барри, подает свой голос. Долго же он молчал! Все, хватит, решил он наконец, норовя из покорного «рогоносца» превратиться в очень даже непокорного, а даже беспокойного. Жадность голубчика одолела. Видя, как стремительно растет карьера его жены, а также ее богатство, Гийом решил, что пора и ему попросить прибавки. Подумать только, сколько теперь дворцов у его супруги! Тут и шесть-семь комнат в Версале, прекрасный Альюсенский замок — бонбоньерка со стенами из слоновой кости и черного дерева, декорированный бесценными индийскими шалями, персидскими коврами, зеркальными будуарами, неграми-лакеями и красочными сенегальскими попугайчиками; свои покои в Марли и Шуази и, наконец, роскошнейший замок Сен Врен. Биографы подсчитали, что маркиза Помпадур за двадцатилетнее свое пребывание фавориткой короля «съела» из казны девяносто миллионов ливров. Во сколько казне обошлись прелести Дю Барри, историки особенно не распространяются, нам думается, гораздо больше. Аппетиты у этой девки ненасытные. Ей все мало. Муж Гийом не мог равнодушно смотреть на все растущее богатство своей жены и теперь ему стало казаться, что отхватил он приданого совсем ничего и надо бы побольше. Не долго думая, он запрягает роскошную карету шестью лошадями редкой светлокожей масти с черными гривами и со своей любовницей прибывает из Тулузы в Париж с конкретной целью: умножить свое богатство. Урвать для себя еще немного из звания покорного рогоносца.
В «собранье пестрых глав», героями которых стали царствующие особы России и Европы, автор книги сумела детально описать быт и нравы повседневной жизни великих людей: Иоанна Грозного, Анны Иоанновны, Екатерины II, Людовика XIV, Марии Медичи, королевы Англии. Люди далеких эпох предстают перед нами в опочивальне, в бальной зале, за карточным столом, на царском троне, во всем многообразии человеческих пороков и достоинств.Издано в авторской редакции.
В «собранье пестрых глав», героями которых стали царствующие особы России и Европы, автор книги сумел детально описать быт и нравы повседневной жизни великих людей: Иоана Грозного, Анны Иоанновны, Екатерины II, Людовика XIV, Марии Медичи, королевы Англии. Люди далеких эпох предстают перед нами в опочивальне, в бальной зале, за карточным столом, на царском троне, во всем многообразии человеческих пороков и достоинств.Великие любовницы и… любовники — их имена вошли в историю навечно: Мария Стюарт, маркиза Помпадур, королева Марго, Анна Австрийская, лорд Эссекс, герцог Анжуйский, Бекингем, король Генрих VIII.Во имя их страсти и всепоглощающих желаний начинались войны и совершались дворцовые перевороты.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.