Великие открытия. Колумб. Васко да Гама. Магеллан - [102]

ЮНЕСКО приняла программу «Пятое столетие (1492–1992). Соприкосновение двух миров». Согласно программе прошли выставки, конференции, симпозиумы, в том числе парижская конференция 1992 г. под покровительством президента Франции, Всемирная выставка в Севилье, где местный университет организовал встречи историков. Дискуссии шли в значительной мере вокруг вопроса о последствиях открытий Колумба. От положительного или отрицательного отношения к колонизации Нового Света зависела оценка мореплавателя как героя или антигероя.

Литература о Васко да Гаме и Магеллане всегда была менее обильна, чем о Колумбе. Плавания Васко да Гамы и Магеллана рассматривались как своего рода продолжение путешествий Колумба, которому принадлежало первенство в великих открытиях, а потому ему уделялось особое внимание. Рубежом в истории, таким образом, выступало открытие Нового Света, лишь затем — открытие морского пути в Индию, страну ранее известную, поддерживавшую связи с Европой, пусть иными путями. Литература о Васко да Гаме и Магеллане ограничивалась также ввиду сравнительно узкого круга источников на их родине, в Португалии, где многие памятники старины погибли во время лиссабонского землетрясения 1755 г. и во время бегства королевской семьи от Наполеона в Бразилию. Правда, сохранились португальские хроники (издававшиеся с XVI в.), написанные такими авторами, как Барруш, Каштаньеда.

В XIX в. увидела свет лоция Велью — единственный дошедший до нас текст участника первого путешествия Васко да Гамы. Лоция была найдена в библиотеке Порту местными учителями. У нее не было последних страниц, отсутствовало имя автора. Один из учителей с большой долей вероятности назвал имя автора, сопоставляя лоцию с другими текстами, доказал, что из найденного документа черпал сведения Каштаньеда. Утерянных страниц не удалось восстановить, но в конце концов в них шла речь лишь о заключительном этапе великого путешествия, когда до Европы оставались последние 2 тыс. миль пути.

Велью сообщил подробности, которых не было у хронистов, в частности привел даты пребывания Васко да Гамы в различных пунктах Азии и Африки. Сам он служил в экспедиции солдатом или, может быть, был офицером невысокого ранга. Еще один автор, Корреа, чьи тексты о португальских открытиях нашли в XIX в., был секретарем Албукерки, генерал-губернатора Индии в начале XVI в. Часть рукописи Корреа обнаружили в архивах, часть — в кондитерской лавке. Отец одного из архивистов выкупил у кондитера рукопись, служившую оберточной бумагой, которой уже было начали пользоваться.[136]

При жизни Корреа не собирался публиковать свои сочинения, полагая, что они покажутся португальским властям излишне откровенными, направленными против жестокости заморских завоеваний. В этом отношении сочинения Корреа — противоположность поэме «Лузиады», написанной знаменитым Л. ди Камоэнсом. Поэма воспевала открытия и деяния Васко да Гамы, рисовала его противников, арабских и индийских правителей, черными красками. Поэма была создана в середине XVI в., в годы ссылки Камоэнса, ведшего бурную жизнь, в Ост-Индию. Помимо Васко да Гамы, Камоэнс включил в поэму многочисленные персонажи из португальской истории и тем самым придал эпический характер своему произведению, которое высоко ценили Вольтер, М.В. Ломоносов.

Авторы XX в., исследовавшие жизнь Васко да Гамы, опирались на хроники, а также на архивные публикации, вышедшие в Португалии, в частности по случаю 400-летия открытия морского пути в Индию. Когда это представлялось возможным, проверялась достоверность сообщений хронистов, но новых материалов о Васко да Гаме в XX в. не было обнаружено. На работы португальских историков наложило отпечаток желание исследовать, главным образом, первое путешествие мореплавателя, наиболее важное с точки зрения географических открытий. Это путешествие, не повлекшее крупных конфликтов с коренными жителями Африки и Индии, выглядело наименее компрометирующим для Васко да Гамы как завоевателя. Оставались и остаются менее изученными его второе и третье путешествия, представлявшие собой, по сути дела, завоевательные набеги. Тексты Корреа, касающиеся событий 1502 г. и последующего времени, почти не исследуются, тогда как его рассказ о первом путешествии Васко да Гамы подвергается обстоятельному разбору.

Среди источников, освещающих путешествие Магеллана, — тексты его спутников, в том числе довольно пространные записи венецианца Пигафетты. В свое время тексты о Магеллане были собраны и отосланы в Рим для публикации по распоряжению императора Карла V. В 1527 г. Рим подвергся разграблению войсками того же Карла V. С вечным городом обошлись примерно так же, как это сделали в предыдущем тысячелетии вандалы. Подготовленные к печати тексты о Магеллане погибли.[137] То, что осталось от рукописей Пигафетты, — сокращенные, кем-то переписанные варианты, — было в основном опубликовано во Франции и Италии в середине и конце XVI в. Историкам XX в. приходится спорить, что следует предпочесть: несколько старофранцузских текстов или итальянский. Большинство специалистов рассматривают итальянский вариант как сокращенный подлинник, а старофранцузские тексты — как еще один сокращенный вариант, дошедший до нас в переводе. Дополнением к этим материалам служат найденные позднее записи других участников экспедиций Магеллана, а также опубликованное в XVI в. письмо секретаря Карла V, Максимилиана Трансильванского, опрашивавшего моряков, которые вернулись в Испанию из первого кругосветного путешествия.