Великие цивилизации Междуречья. Древняя Месопотамия: Царства Шумер, Аккад, Вавилония и Ассирия. 2700–100 гг. до н. э. - [27]

На первый взгляд кажется странным, что чувство прекрасного, столь ярко отразившееся в архитектуре и изделиях каменотесов, почти не было присуще горшечникам. Из всей керамики урукского периода, как правило не покрытой росписью, глаз могут порадовать лишь несколько угольно-черных, сильно лощенных фрагментов и осколки, возможно, покрытых красным ангобом сосудов. Остальные – простые или покрытые серым ангобом и лощеные – приводят в уныние. Чашки с ручками, кувшины или бутылки с длинными, обычно изогнутыми носиками, очевидно, представляют собой попытки воссоздать из глины металлические изделия, но в целом сосуды этого периода сложно назвать изящными. Возможно, упадок некогда процветавшего искусства связан с распространением бронзовых и серебряных сосудов, а также изобретением гончарного круга, благодаря которому стало возможным массовое производство. Однако не следует исключать и вероятность того, что эта керамика была завезена в Месопотамию торговцами или завоевателями.

В урукский период появилось и еще одно изобретение, по своему значению превосходившее гончарный круг, цилиндрические печати и мозаику из глиняных конусов; было сделано эпохальное открытие, сравнимое с появлением земледелия в эпоху неолита. Ближе к концу этого периода в храмах Э-Анны в Уруке была изобретена письменность – пиктографические знаки, наносившиеся на глиняные таблички.

Изначально письменность, использовавшаяся в Месопотамии и известная нам как клинопись, как и все примитивные системы письма, возникшие в прошлом и существующие сейчас, представляла собой собрание маленьких упрощенных рисунков – пиктограмм. Древнейшие тексты, найденные в Уруке и на территории других городищ, слишком сложны для того, чтобы быть первыми попытками людей зафиксировать свои мысли. Вполне вероятно, что первые пиктограммы наносились на дерево, кожу животных или листья. Но во влажной почве Ирака эти материалы давно уже разложились, и единственные источники, имеющиеся в нашем распоряжении, записаны на глине. Сам процесс письма был очень простым. Писец брал кусок качественной, хорошо отмученной глины и придавал ей форму небольшой ровной «подушки» площадью в несколько квадратных сантиметров. Затем остро заточенным концом тростникового стебля он разбивал обе стороны получившейся подушки на квадраты, каждый из которых заполнял знаками. После этого «табличку» обжигали или оставляли необожженной. Обожженные таблички по прочности не уступают камню; необожженные рассыпаются в руках, но, если их осторожно взять, аккуратно высушить в тени и поместить в печь, они почти не поддаются разрушению.

С течением времени месопотамская письменность перестала быть пиктографической. Знаки стали располагать горизонтальными строками, а не помещать в квадраты или вертикальные полосы. Они стали более компактными, строгими, «идеализированными» и, наконец, почти перестали напоминать изображавшиеся с их помощью предметы. Изгибы, которые было так неудобно наносить на глину, исчезли, уступив место прямым линиям. Сначала их ширина была одинаковой, но затем, когда начали использовать стило призматической формы, его сначала погружали в глину, а затем проводили линии, из-за чего знаки стали частично треугольными или клиновидными. Эта эволюция завершилась к середине 3-го тыс. до н. э., когда и появилась письменность, которую мы называем клинописью. Правда, следует отметить, что и позднее в ней происходили незначительные изменения, благодаря которым специалисты могут датировать тот или иной текст с той же точностью, как и археологи – керамику.

Древнейшие тексты, имеющиеся в нашем распоряжении, написаны на шумерском языке. В основном он был моносиллабическим, а письмо, как и в случае с китайским, основывалось на следующем принципе: один предмет или идея = один звук = один знак. Поэтому первые пиктограммы были крайне многочисленны (их насчитывается более 2000). Некоторые из них обозначают предметы, которые легко узнать, – земледельческие орудия, сосуды, лодки, головы животных или части человеческого тела, в то время как другие были условными. Однако из-за того, что абстрактные идеи сложно выразить графически, одна пиктограмма, как правило, использовалась для обозначения нескольких слов, а значит, читать ее также можно по-разному. К примеру, слово «нога» обозначало не только саму ногу (ду по-шумерски), но и идеи, имеющие отношение к ноге, такие как «стоять» (губ), «идти» (гин), «приходить» или «приносить» (тум). Соответственно, для обозначения некоторых понятий, не связанных между собой по смыслу, но произносившихся с помощью одного и того же звука, использовался один и тот же знак. Так, изображение лука применялось для обозначения слова «стрела» (ти), а также слова «жить» (ти, тил). В классическом шумерском языке правильное чтение знака обычно определялось с помощью контекста либо других знаков, называемых фонетическими дополнениями, или детерминативами. Однако в древнейших текстах нет ничего подобного. Более того, знаки ставились в порядке, кажущемся нам хаотичным, и некоторые из них использовались только в самые ранние периоды, а затем от них отказались, из-за чего нам неизвестно их звучание. По этой причине мы не можем читать пиктографические таблички. Мы в состоянии говорить лишь о том, что тексты, вырезанные на этих табличках, содержат все признаки хозяйственных – это списки работников, товаров, квитанции и т. д. Однако они не могут поведать нам о том, о чем мы так хотим узнать, – о событиях, происходивших на протяжении урукского периода.