Великие болезни и болезни великих. Как заболевания влияли на ход истории - [53]

20 сентября 1913 года[211] умер отец-основатель партии Август Бебель. Вместе с Гуго Гаазе, который в ноябре 1919 года был убит психически больным человеком, Эберт стал новым председателем. Эберт был умеренным, почти буржуазным социал-демократом. Когда в следующем году началась Первая мировая война, он проголосовал в рейхстаге за военные кредиты. Когда в 1917 году левые социал-демократы отделились и основали НСДПГ[212] или перешли в «Союз Спартака» Розы Люксембург, для Эберта не могло быть и речи о том, чтобы уйти из СДПГ, которая все больше поддерживала существующий государственный порядок. В начале драматического 1918 года Эберт впервые испытал чувство опустошения, когда находился между всеми лагерями и со всех сторон подвергался оскорблениям. Когда в январе прокатилась большая волна забастовок, Эберт был избран в забастовочную комиссию, но выступал за скорейшее прекращение протестов и окончание выступлений. Для правых он был изменником родины, для левых – предателем идеалов рабочего класса. 9 ноября 1918 года, через 47 лет с момента своего основания, империя рухнула. Эберт был назначен рейхсканцлером, но пробыл в должности два дня. Его власть так и не была легитимирована. Когда 10 ноября в революционном Берлине был сформирован Совет народных уполномоченных, выполнявший функции правительственного органа, Эберт и Гаазе стали его председателями.

Национальное собрание, вскоре созванное в Веймаре (отсюда и название «Веймарская республика»), 11 февраля 1919 года избрало Эберта временным президентом. Впоследствии этот орган в результате действительно свободного, равного и тайного голосования продлил срок его полномочий до 23 июня 1925 года – даты, до которой Фридриху Эберту не суждено было дожить.

Эберт был честным человеком, который убежденно поддерживал молодую демократию и энергично защищал ее от многочисленных врагов. Силу его желания взять курс на золотую середину и дистанцироваться от радикалов продемонстрировало то, что он поддержал министра рейхсвера Густава Носке, когда тот с применением насилия подавил беспорядки, спровоцированные спартаковцами. С тех пор Носке стал объектом ненависти и «кровопийцей» для немецких левых.

Перманентный кризис молодой республики вскоре сказался на здоровье Фридриха Эберта. В 1919 году он впервые почувствовал сильную колику в верхней части живота, вероятно, из-за камней в желчном пузыре. Личный врач Эберта доктор Фройденталь лечил его инъекциями морфина, горячими компрессами и диетами. Врач настоятельно рекомендовал пройти курортное лечение, но только в 1921 году Эберт смог на время покинуть свою официальную резиденцию и поехать в Бад-Мергентхайм. Минеральная вода Mergentheimer Karlsquelle из Бад-Мергентхайма оставалась его любимым напитком и в Берлине. Однако даже во время отдыха на курорте его не оставляли в покое потрясения Веймарской республики. Когда во время пребывания во Фройденштадте в Шварцвальде у Эберта случилась очередная особенно тяжелая желчная колика, он не стал следовать рекомендациям врачей сохранять полный покой. Ему пришлось вернуться в Берлин по крайне трагической причине. Эберт должен был произнести речь на похоронах рейхсминистра иностранных дел Вальтера Ратенау, убитого правыми экстремистами. Снова пришлось прибегнуть к инъекциям морфина, которые должны были помочь там, где операция на желчном пузыре уже давно принесла бы облегчение.

Фридрих Эберт был горячим сторонником демократии, однако его нежелание следовать какому-либо радикальному направлению политики вызвало сильную антипатию у общественности.

Начиная с 1924 года молодая республика постепенно обретала некое подобие твердой почвы под ногами, и крупные национальные кризисы, казалось, были преодолены. Однако рейхспрезидент не знал отдыха. Он оказался втянут в судебный процесс из-за клеветы. В декабре суд присяжных в Магдебурге приговорил оскорбившего его редактора к трем месяцам тюремного заключения. Однако председательствующий судья откровенно заявил, что во время забастовки в январе 1918 года Эберт совершил государственную измену. Для человека, потерявшего двух сыновей в Мировой войне, это было унизительным оскорблением. Эберт добивался пересмотра дела, но безуспешно. 18 февраля 1925 года Эберт в качестве почетного гостя присутствовал на конференции Центрального комитета онкологических исследований. Находившиеся там врачи, в том числе лауреат Нобелевской премии Отто Варбург, были потрясены внешним видом президента: перед ними предстал тяжелобольной человек.

В понедельник, 23 февраля, начался последний переломный момент в болезни Фридриха Эберта. Личный врач посетил его утром и узнал, что президент с ночи страдает от болей в области печени. «Обследование показало, – сообщил врач в отчете, – что язык влажный, слегка обложенный, пульс 70 ударов в минуту, слабая чувствительность к надавливанию в области желчного пузыря, остальные части тела мягкие, везде прощупываются, напряжение мышц отсутствует, иная чувствительность к надавливанию отсутствует». К вечеру боли усилились. Теперь Фройденталь также заметил болезненность при надавливании и напряжение мышц в области аппендикса. Фридриха Эберта немедленно доставили в Западный санаторий в Берлине, куда он прибыл около 23 часов 40 минут и сразу же был отправлен в операционную. Там высокопоставленного пациента ожидал один из самых известных немецких хирургов: профессор