Великая Звезда Мироздания - [2]

Им удалось весьма значительно расширить сознание многих тысяч ведлов и демиургов, не говоря уже о том, что они подготовили к вхождению в ведловство десятки миллионов людей. О массовых преображениях говорить было рано, ведь Митяю предстояло решить главную проблему – разобраться раз и навсегда с пресловутыми чёрными демиургами, и он уже подступил к решению этой проблемы вплотную. Как только из Нового Шаолиня вернутся их друзья, боевые демиурги совершенно новой генерации, которым и сам чёрт не страшен, а не то что какие-то там чёрные демиурги, наступит время быстрых, решительных действий.

Таня, знавшая о планах мужа, поддержала его во всём без исключения. Она, конечно, понимала, что существует риск поражения, но верила в его счастливую звезду и ещё в помощь Матери-Земли и её сестёр, разбросанных по Мегавселенной Диониса. Однако тем не менее нельзя было сказать, что она отпускала Митяя на этот, безусловно, бой с лёгким сердцем, но ничего иного ему и тем бойцам, которые пойдут вместе с ним, не оставалось. Тут или грудь в крестах, или голова в кустах, и третьего не дано. Относительно головы в кустах шансы были всё же не так велики, хотя как знать, гладко бывает только на бумаге, да вот почему-то забывают про овраги, а именно по ним потом и приходится ходить, проклиная всё на свете. В любом случае сидеть и ждать у моря погоды было нельзя, иначе за каким, спрашивается, чёртом Мать-Земля даровала Митяю такие знания и могущество? Наверное, не для того, чтобы он потом сидел на печи тридцать лет и три года, копя силу великую. Сидя на печи можно только геморрой заработать, но никак не скопить силы, требующиеся для преображения Великого Древа Мироздания, а именно на это, без малейшего сомнения, нацеливала Митяя Мать-Земля и все её сестры без исключения. Уж им-то было что терять в отличие от демиургов.

Именно с такими мыслями супруги поднялись с кровати, и Таня негромко сказала:

– Митюша, наверное, будет лучше, если ты сам пойдёшь к Стасу. Ты ведь у меня не какой-то там самодур-начальник, чтобы вызывать его к себе.

– Да, именно так мне следует поступить, Танюша, – согласился с женой Митяй, – и лучше всего сделать это с утра пораньше. Ну что же, тогда я пошёл.

Митяй, надев полевой мундир, перенёсся к дому Стаса. Тот уже проснулся и собирался завтракать. Словно предчувствуя что-то, все его домочадцы куда-то ушли с утра пораньше, и в доме с хозяином, кроме собак и кошек, не было больше ни души.

Митяй вошёл в столовую и насмешливо сказал:

– Если пригласишь к столу, братишка, не откажусь составить тебе компанию.

– Попробовал бы ты отказаться, – добродушно проворчал Стас, выставляя еду, – присаживайся. Сегодня у меня завтрак по-деревенски. Думаю, тебе понравится.

Вдыхая аромат молодой картошечки с укропчиком, политой растопленным сливочным маслом, и жареных купатов, Митяй закатил глаза и проговорил, сглатывая слюну:

– Кто же сможет отказаться от такого завтрака, Стас? Кто угодно, но только не я. Да, кстати, набивай брюхо поплотнее, братишка. Я тоже попрошу добавки. Возможно, что нам сегодня до самого вечера куснуть не придётся.

– Так, уже интересно, – сказал Станислав, подсаживаясь к столу и широко улыбаясь, – ну и куда мы отправимся? – Скоро увидишь, – ответил другу Митяй и, беря в руки нож и вилку, прибавил: – А до той поры я не издам ни звука.

Они принялись не спеша завтракать, изредка обмениваясь ничего не значащими фразами. Съели они действительно очень много, можно было бы накормить целое отделение голодных солдат. И неудивительно, ведь они оба были демиургами, а потому умели запасать пищу впрок. Митяй запил завтрак топлёным молоком индрикотерия, а Стас ряженкой из молока стеллеровой коровы.

Оба демиурга поднялись из-за стола и в следующее мгновение очутились в огромном, почти круглом подземном гроте с высоченным, покруче любого храма, сводом. Пол в гроте слегка повышался в центре и был весь покрыт наплывами. С потолка свисали длинные золотистые сталактиты, а навстречу им росли сталагмиты. Грот ярко освещали тысячи крохотных светильников, установленных Митяем, отчего он имел сказочный вид.

Станислав покрутил головой:

– Красиво, ничего не скажешь. Где это мы, Митяй?

– Под самой высокой вершиной Матери-Земли, Стас, – ответил прогрессор, – и уж если я тебя сюда привёл, то выслушай вводную. Всё последнее время, начиная с моей московской командировки, я интенсивно учился, и моим главным учителем была Мать-Земля. Помимо этого я ещё невероятно, просто до неприличных пределов, расширил своё сознание, на что у меня ушло немногим больше двух месяцев. То же самое произошло и с Таней. Теперь всё это я намерен проделать с тобой, Стас, – взрывным образом расширить твоё сознание и вложить в твою голову все те знания, которые получил сам от Матери-Земли и её сестёр чуть ли не со всей Мегавселенной Диониса. Ну что, старина, приступим?

Станислав кивнул и ответил с улыбкой:

– Приступим, братишка. Как раз чего-то подобного я и ждал всю последнюю неделю, так что говори, что нужно делать.

Митяй вывел Станислава на середину грота, на небольшое возвышение. Там не спускались сверху сталактиты, а потому ничто не мешало им сесть, чтобы провести в гроте неизвестно сколько времени. Он снял с ног берцы, жестом предложив Станиславу тоже разуться. Его друг, одетый в замшевый наряд а-ля Чингачгук, снял мокасины и сделал плечами разминочное движение. Митяй кивнул ему и сел на прохладном базальте в позе лотоса. Станислав расположился напротив, в полуметре от него, и главный ведл, не говоря ни слова, вытянул руки на уровне груди и взглядом попросил друга сделать то же самое. Секунду спустя их ладони соприкоснулись. В тот же миг их обоих словно пронзило электрическим разрядом, но ни Митяй, ни Стас не вскрикнули и даже не шелохнулись. Вслед за этим от Митяя пошла к другу мощная волна энергии, заставившая его длинные, тёмные и волнистые волосы затрепетать, как на сильном ветру. Лицо Стаса сразу же сделалось сосредоточенным, а его вечную улыбку будто смахнуло ветром. Митяй убрал руки и принялся пристально вглядываться в спокойное, строгое и сосредоточенное лицо своего ученика. Он положил ладони на колени и удвоил свои усилия, но на этот раз уже не стал превращаться в вентилятор.