Великая война: как погибала Русская армия - [54]

.

Большевистский ВРК возник и в 165-й пехотной дивизии 11-го армейского корпуса. По его приказу ревкомы были образованы во всех полках дивизии и наделены широкими полномочиями. Среди последних важно выделить следующие: «1) Военно-революционный комитет, как обладающий всей полнотой власти в полку, берет на себя право строжайшего контроля всех устных и письменных распоряжений командира полка и всего командного состава. 2) Все распоряжения и приказания, не исключая и оперативных, касающиеся полка, отдаются с ведома Военно-революционного комитета. 3) Военно-революционный комитет контролирует распоряжения полкового исполнительного комитета… 5) В случае неисполнения приказов и распоряжений, подписанных председателем или одним из членов Военно-революционного комитета, подобные лица будут караться всей строгостью военно-революционной власти»^{436}. Как видно из приведенного приказа, под контроль большевистских ревкомов подпадала деятельность не только командного состава, но и солдатских комитетов. Таким образом, здесь ревкомы были поставлены над своими же солдатскими комитетами. Следует добавить, что большевистский ВРК этой дивизии под руководством большевика Данынина сделал даже попытку арестовать членов эсеровской и меньшевистской фракций армейского исполнительного комитета 8-й армии, однако солдаты дивизии помешали ее осуществлению^{437}.

В 32-й пехотной дивизии этого же корпуса 26 октября также возник боевой большевистский орган, который получил название Исполнительный дивизионный комитет большевиков. 27 октября он довел до сведения командования, что «принял всю полноту власти»^{438}.

Обеспокоенный появлением в 8-й армии военно-революционных комитетов большевистского направления, эсеро-меньшевистский ВРК Румынского фронта 30 октября обратился с телеграммой ко всем армейским комитетам фронта, в которой призывал их исполнять только его распоряжения. «Ввиду того, что в данное время образовались самочинные организации, требующие подчинения своей власти, — говорилось в телеграмме, — вновь подтверждается, что исполнять необходимо распоряжения, идущие только через военно-революционный комитет Румфронта»^{439}.

Однако в целом политическая обстановка, сложившаяся в 8-й армии, по сравнению с Северным и Западным фронтами, не давала еще возможности большевикам взять власть. 7 ноября солдатский комитет вышеупомянутой 32-й пехотной дивизии и уполномоченные от организации солдат-крестьян решили организовать при дивизии совет солдатских депутатов, которому и была передана вся полнота власти. Причем в его состав полностью вошли исполнительный солдатский комитет дивизии, пять представителей организации солдат-крестьян, три делегата от дивизионной рады, один от мусульманского бюро дивизии и только по одному представителю от политических партий^{440}. Создание этого многопартийного органа означало неудачу попыток большевиков взять власть в дивизии в одностороннем порядке.

Первыми в 8-й армии повели борьбу за переизбрание эсеро-меньшевистских ревкомов большевики 33-го армейского корпуса, имевшие наиболее сильную партийную организацию. На состоявшемся 6 ноября съезде большевиков частей и соединений этого корпуса под председательством И.Ф. Кучмина было принято постановление «образовать во всех частях военно-революционные комитеты…»^{441}

Во исполнение этого постановления в частях корпуса большевики провели собрания солдатских комитетов, где ставили вопрос о переизбрании эсеро-меньшевистских ВРК и создании своих большевистских. В частности, на состоявшемся 12 ноября объединенном заседании ротных, командных и полкового комитетов 22-го Туркестанского стрелкового полка, которое вел председатель полкового комитета подпоручик большевик В. Овчинников, в повестку дня был поставлен вопрос «о переизбрании корпусного Военно-революционного комитета». Заседание единогласно проголосовало за резолюцию, ранее принятую объединенным собранием солдатских комитетов и ревкомов 2-й Заамурской пограничной пехотной дивизии, 6-го Заамурского пограничного пехотного, 22-го Туркестанского стрелкового и 697-го пехотного Проскуровского полков, в которой говорилось, что «ввиду несоответствия Военно-революционного комитета 33-го корпуса… требуем смены членов названного Комитета…». К резолюции собранием даже было сделано добавление: «в случае отказа принять самые решительные меры»^{442}.

Состоявшийся 16–17 ноября в городе Хотине корпусной съезд приветствовал новую власть, отстранил от должности комиссаров Временного правительства и заменил их большевиками из числа своих делегатов, а также лишил полномочий эсеро-меньшевистский корпусной ревком корпуса, избрав новый большевистский во главе с большевиком Я.М. Муравником^{443}. Вскоре корпусной ВРК сообщил частям 33-го армейского корпуса, что «новые военно-революционные комитеты являются высшими и единственными органами власти, которым в пределах части должны подчиняться все остальные организации и командный состав этой части»^{444}.

Вслед за 33-м армейским корпусом, в конце ноября, большевики образовали свой новый ВРК 16-го армейского корпуса, а эсеро-меньшевистский ревком распустили. 2 декабря на объединенном заседании ВРК корпуса с представителями 41, 47 и 160-й пехотных дивизий постановили послать советскому правительству резолюцию, в которой докладывалось, что «весь 16-й корпус стоит всецело на стороне Совета народных комиссаров»