Великая война. 1914–1918 - [33]
В шесть часов утра, даже не подав сигнала, поезд медленно тронулся с места. В этот момент совершенно неожиданно, словно взметнувшееся от тлеющих углей пламя, из тысяч глоток вырвалась «Марсельеза». Все мужчины стояли у окон вагонов и махали фуражками. Люди на перронах и в соседних поездах махали в ответ… Толпы народа собирались на каждой станции, у каждого шлагбаума, у каждого окна. Отовсюду слышались крики: «Да здравствует Франция! Да здравствует армия!» Люди махали платками и шляпами. Женщины посылали воздушные поцелуи и осыпали наш состав цветами. Молодые люди кричали в ответ: «До свидания! До скорой встречи!»[104]
Большинству резервистов повестка присоединиться к тем, кто был уже в пути, придет совсем скоро. Те, кого еще не призвали, приводили свои дела в порядок. Во многих армиях день перед назначенным сроком призыва считался свободным — можно было попрощаться с родными, друзьями и товарищами по работе.
На сборных пунктах было очень оживленно. Вот как описывает это знаменитый британский историк Ричард Кобб:
Совершенно незнакомые люди перебрасывались фразами, которые на первый взгляд могли бы показаться странными, но собеседники прекрасно понимали друг друга. Все они словно стали вдруг персонажами «Алисы в Стране чудес» — игральными картами, днями недели или датами какого-то особого календаря. «Ты в какой день? — спрашивал кто-нибудь и, не дожидаясь ответа, словно утверждая свое превосходство, гордо ронял: — Я сегодня». Тот, к кому он обращался, явно был обескуражен: «Я на девятый». (Не повезло бедняге — пропустит самое интересное, ведь к тому времени все закончится.) Стоявший рядом с ним спешил сообщить: «Мне не придется ждать слишком долго — я на третий». — «А я на одиннадцатый…» (Этот точно до Берлина не доберется)[105].
Немецкий офицер запаса, оказавшийся в это время по делам в Антверпене, описывал процедуру призыва более прозаично. Согласно мобилизационному предписанию ему надлежало явиться в ближайшую артиллерийскую часть на второй день после объявления мобилизации.
Когда 3 августа я добрался до Бремена, семья меня уже оплакивала. Они думали, что я расстрелян бельгийцами. <…> 4 августа я был призван в армию и приписан к 18-му резервному полку полевой артиллерии, формировавшемуся в Беренфельде близ Гамбурга, приблизительно в 120 километрах от моего родного дома. Никого из родственников к зданию, где нас собрали, не подпустили. Как только представилась возможность, я передал семье записку. На перроне штатских тоже не было, только представители Красного Креста — они раздавали всем желающим сигареты и сласти. В военном эшелоне я встретил друзей по гребному и теннисному клубу, чему очень обрадовался. <…> 6 августа нам выдали полевую форму. Я такую никогда не носил — серо-зеленая, с тусклыми пуговицами. Выдали и каски, обтянутые серой тканью, чтобы не блестели на солнце, а также высокие сапоги для верховой езды, коричневые и очень тяжелые… Все солдаты и большинство офицеров, как и я, оказались резервистами, но командир был из кадровых. <…> Почти все унтер-офицеры тоже кадровые. А лошади, как и мы, резервисты. Как выяснилось, большинство лошадей в стране стояло на учете, и их владельцы — спортсмены, фермеры и т. д. — обязывались регулярно сообщать о них, чтобы армия в случае необходимости могла быстро пополнить кавалерию и хозяйственные службы[106].
В первую неделю августа по всей Европе действительно были мобилизованы сотни тысяч лошадей. Даже в Британии их рекрутировали 165.000 — для кавалерии и в качестве тягловой силы для артиллерии и обозов. Австрийская армия мобилизовала 600.000 лошадей, немецкая 750.000, а русская — в ее состав входили 24 кавалерийские дивизии — больше 1.000.000[107]. В том, что касалось лошадей, армии 1914 года мало чем отличались от наполеоновской. По расчетам штабных офицеров, на каждых трех солдат должна была приходиться одна лошадь. Вальтер Блюм, резервист 12-го Бранденбургского гренадерского полка, писал, что при мобилизации из Штутгарта взял для своих двух лошадей не меньше багажа, чем для себя: «… мой чемодан, мой коричневый вещмешок и два ящика упряжи… со специальными красными отметками «Военный груз. Срочно». Все это было заранее отправлено поездом в Мец, на границу с Францией.
Поезда запомнились всем, кто отправлялся в это время на войну. Железнодорожный отдел немецкого Генерального штаба составил на период мобилизации расписание движения 11.000 поездов, и со 2 по 18 августа по мосту «Гогенцоллерн» через Рейн прошли 2150 составов, по 54 вагона в каждом[108]. Главные железнодорожные компании Франции — Nord, Est, Ouest, PLM, РОМ — с мая 1912 года имели мобилизационный план на 7000 составов. Многие из них еще до начала войны переместили к узлам погрузки.
Пассажиры, прибывавшие [в Париж] из Мелёна, видели необычную картину — скопление пустых составов без локомотивов, зачастую смешанных, составленных из вагонов разных компаний, вперемешку пассажирских и товарных. На многих были надписи мелом… Они стояли на запасных путях всю дорогу от столицы департамента Сена и Марна практически до Лионского вокзала. Не менее удивительная картина открывалась взору пассажиров, подъезжающих к Северному вокзалу, — на запасных путях скопилось несколько сотен неподвижных локомотивов
Перед вами — одна из лучших книг о Первой мировой войне, переведенная на многие языки мира. Ее автор, известный английский военный историк Джон Киган, в своем фундаментальном исследовании дает исчерпывающую картину первого глобального конфликта XX века, трактуя ход войны, ее причины и последствия с точки зрения западной историографии. Д.Киган рассматривает Первую мировую войну как трагическую случайность, вызванную цепью политических ошибок и нарушившую естественное течение мировой истории. Книга снабжена картами и будет интересна как специалистам, так и любителям истории.
Новый сборник статей критика и литературоведа Марка Амусина «Огонь столетий» охватывает широкий спектр имен и явлений современной – и не только – литературы.Книга состоит из трех частей. Первая представляет собой серию портретов видных российских прозаиков советского и постсоветского периодов (от Юрия Трифонова до Дмитрия Быкова), с прибавлением юбилейного очерка об Александре Герцене и обзора литературных отображений «революции 90-х». Во второй части анализируется диалектика сохранения классических традиций и их преодоления в работе ленинградско-петербургских прозаиков второй половины прошлого – начала нынешнего веков.
Смерть Чавеса вспыхнула над миром радугой его бессмертия. Он появился из магмы латиноамериканского континента. Он – слиток, родившийся из огненного вулкана. Он – индеец, в чьих жилах бушует наследие ацтеков и инков. Он – потомок испанских конкистадоров, вонзивших в Латинскую Америку свой окровавленный меч, воздевших над американским континентом свой католический крест. Он – социалист, тот красный пассионарий, который полтора века сражается за народ, отрицая жестокую несправедливость мира.Как Камчатка является родиной вулканов, так Латинская Америка является родиной революций.
Автор этой книги Андрей Колесников – бывший шеф-редактор «Новой газеты», колумнист ряда изданий, автор ряда популярных книг, в том числе «Спичрайтеры» (премия Федерального агентства по печати), «Анатолий Чубайс. Биография», «Холодная война на льду» и т.д.В своей новой книге Андрей Колесников показывает, на каких принципах строится деятельность «Общества с ограниченной ответственностью «Кремль». Монополия на власть, лидирующее положение во всех областях жизни, списывание своих убытков за счет народа – все это было и раньше, но за год, что прошел с момента взятия Крыма, в деятельности ООО «Кремль» произошли серьезные изменения.
Ни один из находящихся в строю тяжелых крейсеров не в состоянии противостоять меткому залпу орудий “Дойчланд”. Важнейшие узлы кораблей этого класса не защищены броней, и действие 280-мм фугасного снаряда будет разрушительным. Конечно, крейсера могут ответить огнем своих 203-мм орудий, но у германского корабля самые уязвимые пункты бронированы достаточно надежно, во всяком случае он может выдержать гораздо больше попаданий, чем его “тонкокожие" противники. Без преувеличений можно сказать, что создание “Дойчланд" и однотипных кораблей полностью меняет привычную стратегию и тактику войны на море, равно как и многие взгляды на кораблестроение.
Что позволило экономике СССР, несмотря на громадные потери в первые годы Великой Отечественной войны, выдержать противостояние с экономикой гитлеровской Германии, на которую, к тому же, работала вся Европа? В чем была причина такого невероятного запаса прочности Советского Союза? В тайне могучего советского проекта, считает автор этой книги — Николай Иванович Рыжков, председатель Совета Министров СССР в 1985–1990 гг. Успешные проекты, по мнению Рыжкова, не могут безвозвратно кануть в Лету. Чем ближе столетие Великой Октябрьской социалистической революции, тем больше вероятности, что советский проект, или Проект 2017, снова может стать актуальным.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге видного американского историка Джеймса Форда Родса, которая в 1918 г. принесла ему Пулитцеровскую премию, подробно освещается ход Гражданской войны в США, от сецессии южных штатов в 1860–1861 гг. до капитуляции армий Юга в 1865-м. Здесь представлены яркие портреты главных лидеров – президента США Авраама Линкольна и первого, и единственного, президента Конфедеративных Штатов Америки Джефферсона Дэвиса, командующих силами северян – Улисса Гранта, Уильяма Шермана, Джорджа Томаса, Джорджа Мида, Джозефа Хукера, Джорджа Макклеллана, а также Роберта Ли, Томаса Джексона, Джозефа Джонстона, Джеймса Лонгстрита – командующих силами южан; описаны как их действия на поле боя, так и участие в политических дебатах, проходивших в Вашингтоне и Ричмонде.
В результате сотрудничества авторитетного британского историка, писателя и журналиста Дэна Джонса и талантливой бразильской художницы Марины Амарал была создана уникальная визуализация истории войн и революций в период с 1914 по 1945 год. Эта книга содержит около 200 фотографий, каждая из которых изначально была сделана в черно-белом цвете и раскрашена специально для этого издания. Здесь представлена эпическая, захватывающая история четырех десятилетий глобального конфликта, начавшегося с убийства эрцгерцога Франца-Фердинанда и закончившегося уничтожением Хиросимы взрывом первой в истории атомной бомбы. Это рассказ не только о гигантских пожарах Первой и Второй мировых войн, а также об идеологических и экономических конфронтациях, которые их зажгли, но и о революции в России, гражданских войнах в Ирландии и Испании, вторжении США в Латинскую Америку, колониальных войнах в Марокко, Эфиопии и Палестины, о «внутренних фронтах» воюющих держав и влиянии всех этих трагических событий на жизнь обычных людей на всех континентах.
«История Первой мировой войны» создавалась в то время, когда были еще живы свидетели и участники событий. Это позволило автору, опираясь не только на архивные материалы, объективно рассмотреть наиболее интересные и важные моменты военной кампании 1914–1918 годов.
Книга оксфордского профессора, одного из самых авторитетных исследователей нацизма, рассказывает о Второй мировой войне с точки зрения граждан Германии. В ее основу легли частные письма и дневники времен войны. В хронологическом порядке, с 1939 по 1945 г., изложено, как немцы восприняли начало войны, какие у них были надежды и страхи и как менялись их мысли и чувства в моменты побед и поражений, а также после разгрома нацизма. Автор подробно останавливается на том, как граждане воюющей страны воспринимали репрессии и жестокости на завоеванных территориях и в самой Германии, как относились к покоренным народам, к евреям и к «окончательному решению еврейского вопроса», а также на сложных взаимоотношениях между государством и церковью.