Великая узурпация - [3]
Представляется вполне очевидным, что Черкассия — это казачья республика, дожившая до середины XVII века, такая же, как и Запорожская Сечь, ликвидированная вместе с остальными казачьими республиками только Екатериной II в 1775 г. после Пугачевской войны.
Заметим при этом, что по-латыни Степан Разин — Stephan Ra(gu)sin, что означает Стефан Рагужский, т. е. Австрийский.[4]
Славянское название Австрии, например, чешское Rakousko, ясно указывает на современную Австрию как на бывшую провинцию средневековой славянской Дубровницкой (Рагужской) республики, столицей которого был г. Дубровник (ныне в составе Хорватии). «Латинское» название г. Дубровник — Ragusa, что на сербохорватском языке означает «рогоз», т. е. камыш, по-чешски rakos. Эта республика была независимой до 1526 г., а после — вассалом Турции вплоть до 1806 г., когда ее завоевал Наполеон и ликвидировал в 1808 г. Австрией бульшая часть этой бывшей славянской земли стала называться только при католических Императорах Габсбургах, сменивших чешскую династию Пржемысловичей (т. е. Премудрых, потомков Ярослава Мудрого), причем не ранее XVI века.
Отсюда вполне очевидно: что для Западной Европы было Австрия, т. е. Восточная Страна (по-немецки Österreich), то для славян — Рогожская республика, которую мы вполне можем называть по-русски также Камышинской — ведь в России хорошо известен старинный русский город Камышин на Волге. Так что воевал Алексей Михайлович не с «разбойником Стенькой Разиным», а с Черкасской армией представителя Старой династии, т. е. серьезного претендента на российский трон.
Отсюда и страх, который испытали Романовы во время «восстания Степана Разина», а вернее, Московско-Черкасской Войны. Хорошо известно, что именно во второй половине XVII века в Москве был спешно построен оборонительный Земляной Вал, особенно укрепленный с нижегородской стороны сразу тремя заставами: Крестьянской, Нижегородской (ныне Абельмановской) и Рогожской. Это свидетельствует о существовавшей реальной опасности захвата Москвы войсками Степана Разина, наступавшими из Нижнего Новгорода. Знаменитое разинское «Сарынь на кычку!» (а именно так произносили последнее слово на юге России) не какой-то маловразумительный клич волжских речников, бунтовавших против «хозяев судов» (??), а искаженный в «романовской» истории боевой лозунг Черкасских войск: «Сарухань — на Кучку, т. е. на Москву!». После предательского захвата и казни Разина Романовы успокоились, нужда в Земляном вале отпала, и вскоре его срыли.
По смерти Алексея Михайловича «чистка истории» продолжалась при его сыне Федоре и дочери регентше Софье. А вот далее пытливый ум и природная интуиция Петра I не дали ему смириться с явными пробелами и неясностями в истории России, да и в общеевропейской истории. Поэтому-то Петр и приказал в 1722 г. перевести с итальянского на русский язык книгу Рагужского Архимандрита Мавро Орбини «Славяне и их Империя», написанную в 1606 г., которая никак не согласовалась с «официальной» историей не только Романовых, но и Европы в целом. А в книге этой, между прочим, впрямую говорится о великой Славяно-Ордынской европейской Империи Ивана III.
Петр I на своем опыте убедился, что Европа признает только силу. Он сам и далеко не случайно выбрал имя Екатерина для своей Императрицы (Марты Скавронской), происходившей из таможенного (= мытарского) сословия. До Петра имя «Екатерина» практически не встречается среди русских династических или боярских имен.
Мотивы Петра, в свете сказанного, вполне понятны, и адресованы династической Европе и, прежде всего, Людовику XIV:
«Я (правнук Филарета, узурпатора власти Старой династии в России) женюсь не на принцессе, а на „таможеннице“ Екатерине точно так же, как король Генрих II Валуа женился на Екатерине Медичи (т. е. из рода Мытарей). А власть Старой династии во Франции так же узурпировал твой дед Генрих Наваррский (Бурбон) после смерти и Екатерины Медичи, и ее последнего сына Генриха III Валуа в 1589 г.»
«Старая династия» родственно связывала Рюриковичей в России и Валуа во Франции — не случайно, что потомки Валуа всегда находили убежище в России, и есть в ней и сейчас. А что же Людовик XIV, этот «Король-Солнце», который, по легенде, любил говорить «Государство — это Я!»? При Петре I он молчал.
По смерти Петра I и начинается сочинение «романовской» истории России. По иронии судьбы, именно после смерти этого последнего настоящего Романова, их династия целых пять раз передавалась исключительно по женской линии, т. е. от самих Романовых в ней не осталось практически ничего.
Что же касается живописного начала реальной истории династии Романовых, то в нем, несмотря на всю позднейшую штукатурку, все явственней проступает таинственный образ ее зачинателя — великого политика Филарета
