Великая Отечественная война: выступления, беседы, комментарий - [19]
У. Гарриман вспоминал: «Сталин хорошо понимал, что огромные военные усилия русских людей не связаны с поддержкой ими коммунистической системы. Сталин, и это я хочу подчеркнуть, был реалистом. В сентябре 1941 г. он сказал мне:
– Мы не питаем иллюзий, что они>[10] сражаются за нас. Они сражаются за мать-Россию».
Сталин и Бивербрук
Из беседы Сталина с главами делегаций 29 сентября:
БИВЕРБРУК. Я позволю себе внести на ваше рассмотрение предложение выступить в четверг>[11] на конференции, чтобы сообщить о достигнутых результатах и отметить роль Соединенных Штатов Америки. Такое выступление создало бы атмосферу триумфа, укрепило бы общий фронт и произвело бы сильное впечатление на Англию, США и даже Францию. Я добиваюсь наилучших результатов совещания в интересах всех трех стран.
СТАЛИН. Я не вижу в этом необходимости. К тому же я очень занят. Я не имею времени даже спать. Я думаю, что будет вполне достаточно выступления товарища Молотова.
На предложение Бивербрука привести делегатов конференции в Кремль Сталин вновь указывает на свою занятость. Бивербрук заявляет, что он еще вернется к этому вопросу.
БИВЕРБРУК. С помощью Америки мы сможем доставить 500 танков, из них не больше 50 % легких танков, а остальные тяжелые.
СТАЛИН. Каковы вес легких танков и калибр пушек?
БИВЕРБРУК. 7–8 и 13 тонн, а калибр от 37 до 40 миллиметров.
СТАЛИН. Согласны, если малые танки будут не меньше 7 тонн и пушки не меньше 37 миллиметров. Но нельзя ли увеличить количество?
БИВЕРБРУК. Сейчас речь идет о снабжении в течение ближайших восьми месяцев. После этого мы сможет давать и больше. Мы в своем предложении дошли до предела возможностей. Конечно, необходимо будет держать Архангельский порт открытым.
ГАРРИМАН. Куда вы хотели бы, чтобы американские танки бы посланы – в Архангельск, Владивосток или через Иран? Этот вопрос, конечно, может быть решен в комиссии, если мы не можем принять решение сейчас же.
СТАЛИН. В Архангельск, поближе к фронту.
БИВЕРБРУК. Там, по моим сведениям, очень мало кранов.
СТАЛИН. Число кранов может быть увеличено.
БИВЕРБРУК. Перейдем теперь к авиации. Мы будем посылать из Великобритании по 200 истребителей в месяц в течение восьми месяцев и большое количество после этого. Если мы не согласимся внести какие-либо изменения в типы истребителей, мы намерены посылать «Харрикенны», «Спитфайеры» или другие типы. Придется посылать их морским путем в Архангельск (воздухом посылать их невозможно), конечно, в разобранном виде.
СТАЛИН. Не может ли лорд Бивербрук сказать, каков вес «Харрикенов» и «Спитфайеров»?
БИВЕРБРУК. Сейчас сказать не могу.
СТАЛИН. Какие моторы?
БИВЕРБРУК. Моторы «Мерлен», «Роллс-Ройс» в 800 лошадиных сил. Эти истребители спасли Великобританию.
СТАЛИН. Насколько мне известно из литературы, мощность должна быть 1050 лошадиных сил.
БИВЕРБРУК. Весьма возможно. Завтра могу сказать точнее.
СТАЛИН. Будут ли они снабжены вооружением?
БИВЕРБРУК. Да, пушками и боекомплектами.
СТАЛИН. Желательно иметь боекомплекты для каждого самолета на 20 вылетов. «Томагавки» имели боекомплекты лишь на четыре-пять вылетов, что наши летчики считают весьма недостаточным.
БИВЕРБРУК. Мы послали для «Томагавков» из Англии боекомплекты на 1100 выстрелов, из Америки 3150 тысяч. 10 октября прибудет 500 тысяч, из них 200 тысяч бронебойных и 100 тысяч трассирующих. Я думаю, что этого будет пока достаточно, а если нет, мы дошлем. Мы не заинтересованы в том, чтобы самолеты оставались в бездействии.
СТАЛИН. Наши самолеты берут с собой по 600 патронов для мелкокалиберных пулеметов, по 300 – для крупнокалиберных и по 150 – для 20-миллиметровых пушек. Эти количества надо помножить на 20. Самолет живет у нас месяц и пять дней, что равносильно 20 вылетам. Если не иметь указанного количества амуниции, то самолет может некоторое время оставаться в бездействии.
БИВЕРБРУК. Этот расчет правилен, если при каждом вылете самолет каждый раз израсходует все взятые запасы. Мы, во всяком случае, заинтересованы в том, чтобы от самолета было максимум пользы, и мы позаботимся о достаточном снабжении истребителей амуницией.
ГАРРИМАН. Меня удивляют приведенные цифры.
СТАЛИН. Наш пулемет делает 2400 выстрелов в минуту, крупнокалиберный – 1100–1200, 20-милиметровая пушка – 800, а 23-миллиметровая – 580. Каждый самолет берет 500–600. Это на 15 секунд.
БИВЕРБРУК. Это правильно. Я ознакомлю вас с результатами британского опыта в этом отношении.
СТАЛИН. Мы не берем трассирующих пуль. Опыт показал их бесполезность. Нам нужны зажигательные пули.
БИВЕРБРУК. Зажигательные тоже можем посылать. А бронебойные нужны?
СТАЛИН. Да, нужны. Нельзя ли получить самолеты одного типа: либо «Харрикейны», либо «Спитфайеры», дабы нашим летчикам легче было освоить?
БИВЕРБРУК. Я вчера понял вас в том смысле, что хотите иметь также «Спитфайеры», и я сегодня телеграфировал заказ, который я могу, конечно, отменить.
Отправка советских солдат и командиров на фронт
СТАЛИН. Я говорил вчера о том, что мы предпочли бы иметь одни «Спитфайеры». Если же нельзя, то мы готовы взять одни «Харрикейны»… Говорят, что есть пулеметные танкетки трехтонные. Могли бы вы нас снабжать ими?
