Великая легенда - [27]

Греки, завладев оружием Нестора, отчаянно защищались. Одиссей стоял у входа, размахивая мечом, таким огромным, что обычный человек едва ли смог бы его поднять. Я видел, как он сразил двух троянцев.

Мертвые и раненые были повсюду.

В углу сражались Кисеей и Диомед. Я окликнул моего друга, когда он сделал выпад, и Диомед упал, обливаясь кровью. Несколько моих воинов атаковали Аякса, который отбивался тяжелой обоюдоострой секирой, со свистом рассекая воздух.

Орхомен и Эвен сидели на конях у входа, используя опрокинутый стол как баррикаду, из-за которой они отгоняли мечами каждого, кто пытался войти.

Все это я увидел с первого взгляда и, понимая, что к грекам вот-вот прибудет подкрепление, направил лошадь к выходу, держа в объятиях Гекамеду и крича остальным, чтобы они следовали за мной. Кисеей, справившись с Диомедом, успел вскочить на коня и присоединиться к атакующим Аякса. Зная, что он слышал меня, я выехал из шатра вместе с Орхоменом и Эвеном.

Кисеей и прочие сразу же присоединились к нам.

Мы пробыли в шатре не более четырех-пяти минут.

Троянцы построились клином со мной посредине, чтобы защитить Гекамеду. Возвращаться тем же путем было невозможно, так как дорогу перед шатрами заняли греки, атакующие нас со всех сторон. Мы повернули налево и помчались в сторону поля.

Кисеей и Эвен скакали впереди бок о бок. Теперь мне кажется чудом, что многим из нас удалось вернуться живыми, ибо к этому времени весь лагерь успел вооружиться. Оставив позади оторопевших греков и несколько убитых троянцев, мы наконец вырвались из окружения и понеслись вперед, преследуемые греческими воинами, успевшими сесть на лошадей.

Только трое догнали нас и остались мертвыми в поле. Остальные, утратив мужество, повернули назад, и мы выехали на равнину перед воротами Трои.

— Почему ты сделал это, Идей? — заговорила Гекамеда. — Ведь ты страшно рисковал! Ты ранен?

Я молча сжал ее руку.

— Ты знаешь, что Ал убит? — спросил меня Кисеей.

— Нет, — печально отозвался я.

Слышавший нас Орхомен произнес почти радостно:

— Он погиб славной смертью от руки самого Аякса!

Мои спутники голосили песни, но я заставил их умолкнуть, напомнив о павших товарищах.

— Им повезло больше, чем нам, — заметил кто-то. — Такой смерти можно позавидовать.

Такова была философия троянцев.

Вскоре впереди засверкали огни Скейских башен.

Пришпорив лошадей, мы через пять минут очутились у стен города.

Проехав через ворота, я пересчитал своих спутников. Из сорока пяти человек вернулись только двадцать девять, и вряд ли хоть один из них был цел и невредим. Покрытые кровью и пылью, в разорванной одежде, мы являли собой весьма жалкое зрелище.

На Дореонской площади мы расстались, договорившись встретиться утром. Кисеей поехал со мной к воротам дворца. Там мы спешились, и он увел лошадей, а мы с Гекамедой направились к дому Париса.

Проходя мимо дворца, я показал ей окна моих комнат.

— Куда мы идем? — спросила Гекамеда, прижимаясь ко мне дрожащим телом. — Мне страшно — я не хочу с тобой расставаться.

— Но, дорогая, я не могу взять тебя с собой. Наши законы такие же, как на Тенедосе, — я должен прежде явиться к царю Приаму. Не бойся — я буду недалеко, и мой друг позаботится о тебе.

С этими словами я постучал в дверь дома Париса.

Я опасался, что появится Гортина, но на мой стук отозвался один из рабов Париса.

— Кто там? — сонно осведомился он из-за двери.

— Идей — вестник царя Приама, — властным тоном ответил я. — Мне нужно поговорить с твоей госпожой — Еленой Аргиэской.

— Но сейчас уже ночь! Моя госпожа спит.

— Меня это не интересует. Иди к ней.

Раб повиновался, лишь когда я пригрозил ему всеми наказаниями в своде законов Трои. Нам пришлось долго ждать, прежде чем он вернулся и сообщил, что Елена примет меня.

— А это кто? — воскликнул раб при виде Гекамеды. — У меня приказ пропустить только Идея.

— Пошел вон, болван! — Я сердито отодвинул его в сторону.

Поднявшись по лестнице, мы увидели Климену, которая проводила нас в покои Елены. Гекамеда робко прижималась ко мне, да и я испытывал беспокойство, так как мое поведение было весьма дерзким. Но я зря тревожился — Елена приняла меня с приветливой улыбкой, несколько удивившись моему потрепанному виду и с усмешкой бросив взгляд на Гекамеду.

— Елена, — заговорил я, шагнув к ней и ведя девушку за собой, — ты называла себя моим другом.

— Это так, Идей, — кивнула она.

— Тогда мне придется просить тебя о дружеской услуге. Я бы не стал этого делать, будь у меня иной выход.

Это Гекамеда — дочь Арсиноя, царя Тенедоса. Я пришел просить тебя позаботиться о ней.

— Та самая Гекамеда, которую захватил Ахилл и отдал Нестору? — спросила Елена, с любопытством глядя на девушку.

— Да.

— Каким же образом она оказалась в Трое?

— Это длинная история, — ответил я, — к тому же сейчас ночь, я не буду тебя задерживать. Расскажу обо всем в другой раз. Ты выполнишь мою просьбу?

Не знаю, как это произошло, но Елена улыбнулась Гекамеде, та улыбнулась в ответ, и в следующий момент они уже обнимались, смеясь и плача.

Меня это вполне удовлетворило. «Они обе изгнанницы, и обе несчастны», — подумал я и повернулся, чтобы уйти, но меня остановил голос Елены: